, тогда как в астрологическом трактате упоминание о Порфирии вполне уважительно. Если в начале астрологического трактата тон Фирмика весьма скромный и, возможно, даже несколько заискивающий перед своим реальным или потенциальным благодетелем, впоследвии у него все же прорвется чувство гордости за свое новаторство – первое пространное изложение астрологии на латинском языке
[29]. В эмоциональном плане это, пожалуй, напоминает о его заискивающем конформизме, который, однако, теряет всякую осторожность в моменты полного и кажущегося окончательным ниспровержения политического и мировоззренческого противника. В контексте гелиолатрии IV в., века решительной схватки христианства с язычеством, примечательна речь Солнца: с почтительной робостью отказываясь от своей «божественности», оно призывает своих почитателей обращаться с молитвою не к нему, а к высочайшему богу – христианскому богу («О заблуждении», 8, 1–3). Невольно возникает мысль, что, если бы Фирмик продолжил писать в годы правления Юлиана, ему пришлось бы представить кардинально противоположный призыв. Впрочем, это только наше эмоционально-оценочное предположение.
Рукописная традиция
Трактат Фирмика Матерна «О заблуждении языческих религий», в отличие от его широко известного астрологического трактата «Учение», оставался неизвестным на протяжении всего Средневековья. Его первооткрывателем стал знаменитый хорватский лютеранский богослов XVI в. Маттиа Влашич (Франкович), более известный под латинизированным именем Флациус Истрийский [30]. Деятельность Флациуса проходила главным образом в Германии, где он обнаружил в Миндене (Восточная Вестфалия) в 1562 г. рукопись трактата Фирмика, в этом же году Флациус осуществил ее первое издание (editio princeps) [31]. Первоначально высказывалось мнение, что эта рукопись была написана в Германии в IX–X вв., однако затем было установлено, что «родиной» рукописи было аббатство Монте-Амиата в Южной Тоскане. Из Миндена рукопись либо попала в Палатинскую библиотеку уже после смерти Флациуса (11 марта 1575 г.), либо в Аугсбург в 1571 г., а оттуда – в Гейдельберг и затем в 1627 г. в Рим, где была утеряна и обнаружена снова только в 1856 г. в Ватиканской библиотеке (n. 165). Это единственная рукопись интересующего нас трактата и известна как