Он дошел до зала допросов. Дверь была закрыта. Он остановился, чтобы перевести дух.
– Аврелий? – голос за его спиной заставил его вздрогнуть.
Он обернулся. Перед ним стоял отец Франциск, его давний друг и коллега. Франциск был высоким и худым, с бледным лицом и проницательными глазами.
– Франциск, – кивнул Аврелий. – Что ты здесь делаешь?
– Я видел, как ты выходил из своей кельи, – ответил Франциск. – Заметил, что ты выглядишь… обеспокоенным.
– Я всегда обеспокоен, – усмехнулся Аврелий. – Это часть моей работы.
– Сегодняшнее дело… – Франциск запнулся. – Элиза… Ты уверен, что справишься?
– А ты сомневаешься? – Аврелий поднял бровь.
– Я не сомневаюсь в твоих способностях, Аврелий, – ответил Франциск. – Я сомневаюсь в твоем сердце.
Аврелий ничего не ответил. Слова Франциска задели его за живое.
– Ты слишком добр, Аврелий, – продолжил Франциск. – Ты слишком сострадателен. Это опасные качества для инквизитора.
– Я стараюсь быть справедливым, – возразил Аврелий.
– Справедливость и милосердие – разные вещи, – сказал Франциск. – Инквизитор должен быть справедливым, а не милосердным.
– Но что, если мы ошибаемся? – спросил Аврелий. – Что, если мы осуждаем невиновных?
– Мы не можем позволить себе ошибаться, – ответил Франциск. – Цена ошибки слишком высока. Если мы позволим ереси распространиться, она погубит нас всех.
– Но что, если ереси нет? – настаивал Аврелий. – Что, если это просто страх? Что, если мы сами создаем монстров, которых потом пытаемся уничтожить?
Франциск молчал некоторое время.
– Ты говоришь опасные вещи, Аврелий, – сказал он наконец. – Осторожнее. Кто-то может услышать.
– Мне все равно, – ответил Аврелий. – Я устал молчать.
– Тогда берегись, – сказал Франциск. – Потому что молчание – это иногда единственная защита.
Франциск повернулся и ушел. Аврелий остался стоять перед дверью зала допросов. Слова Франциска звучали в его голове, словно предостережение. Он знал, что Франциск прав. Он шел по тонкому льду. И чем дольше он будет на нем находиться, тем больше вероятность того, что он провалится.
Он глубоко вздохнул и открыл дверь.
Зал допросов был темным и мрачным. Лишь несколько факелов освещали его, отбрасывая причудливые тени на стены. В центре зала стоял стол, за которым сидели два инквизитора. По обе стороны от стола стояли стражники.