Она оказалась тем, чего я никогда не встречал раньше.
Не наивная, не глупая, не та, кого легко сломать или обмануть, а по-настоящему чистая. Без фальши, без игры, без привычного желания казаться лучше, чем есть, и это сбивало с толку. Она была той, кто искренне сопереживает, у кого горят глаза от любимого дела, кто может говорить о фотографии так, будто это не просто профессия, а целый мир. С ней было легко и трудно одновременно, потому что я привык видеть людей насквозь, распознавать ложь и притворство, но с ней всё было иначе, и чем дольше я смотрел.
Не могу назвать точный момент, секунду, когда это случилось, но где-то в промежутке между её неловкими улыбками, неуверенными движениями, искренним смехом, который невозможно подделать, и тем, как она смотрела на мир через объектив, всё стало неизбежным. Я начал замечать, как её голос звучит слишком звонко, чтобы оставаться просто фоном, как её присутствие становится важнее, чем хотелось бы признавать, как её взгляд заставляет чувствовать нечто большее, чем я когда-либо позволял себе чувствовать.
Я понял это задолго до фотосессии, но не признал.
Фотосессия лишь поставила точку.
Я знал, что это ошибка, понимал, что надо отказаться, найти кого-то другого, сделать так, чтобы этого не случилось, но не смог. Я хотел, чтобы она увидела себя, почувствовала свою красоту, перестала прятаться.
Я привык работать с моделями, с профессионалами, которые знали, как подать себя, как двигаться, как смотреть в камеру, с теми, кто чётко понимал, чего от них хотят, но Лиса была другой – она не знала, не понимала, просто доверилась мне, и в этот момент я понял, насколько это сложно. Я видел, как она меняется с каждым кадром, как теряет страх, как принимает себя, как впервые ощущает, что значит быть желанной, и от этого сжимало внутри.
Я делал снимки, концентрировался, держал объектив, пытался не выдавать себя, но мне было сложно.
Слишком сложно.
Потому что впервые я хотел.
Не как художник, не как фотограф, а как мужчина.
Впервые мне хотелось разрушить границу, стереть расстояние, разорвать тонкую нить, разделяющую нас.
Я знал, что, если позволю себе это – пути назад не будет.
Прошло время, прежде чем она поделилась со мной чем-то личным. Ещё немного времени, пока я начал понимать, что она любит его.