Я молчала, закусив губу до крови, чтобы не расплакаться.
– Твой отец смотрит на тебя и видит только свою ошибку. Видит женщину, которую потерял из-за тебя. И знаешь, что он чувствует? – она наклонилась ко мне. – Отвращение. То же, что чувствую и я. Все жители благословенных земель рода Леваньер. То же, что почувствует любой гость, если взглянет на тебя.
Её слова жалили сильнее, чем ядовитые змеи. Я почувствовала, как по щеке скатилась скупая слеза, и тут же возненавидела себя за эту слабость!
– Подбери свой мусор и исчезни с глаз моих, – выплюнула мачеха, отталкивая меня и разворачиваясь, чтобы уйти. – И не смей приближаться к Кевину. Еще одна попытка заговорить с ним и ты пожалеешь, что родилась.
***
Я родилась в ночь великой грозы, когда молнии раскалывали небо, а гром сотрясал стены замка Леваньер. В ту ночь рядом не было мужчин: мой отец, граф Эдмунд Леваньер, был на границе, защищая земли своего сюзерена от набега кочевников.
Роды у моей матери, леди Исо, начались раньше срока. Старая знахарка Гата помогала ей, но все пошло не так. Неправильно. Пуповина обвилась вокруг моей шеи и левой руки. И, если верить рассказам доброй няни Марты, я лежала наоборот.
В конце концов повитуха буквально вырвала меня из чрева обессилевшей роженицы. Но цена моей жизни оказалась чудовищно высока: искривленная левая рука, и короткая левая нога, и мать, умершая к рассвету.
Когда отец вернулся, его встретило немыслимое горе. Вместо молодой, красивой, любимой жены его ждала новорожденная дочь-калека. С тех пор он не мог смотреть на меня без чувства отвращения.
– Снова мечтаешь? – прозвучал рядом насмешливый голос, вырывая меня из воспоминаний.
Дочка лучшей подруги мачехи – они обе частенько гостили в нашем замке.
– Нет, я просто… – начала я, но осеклась, поскольку мерзкая девчонка, резко ко мне наклонившись, буквально вырвала из моей руки книгу.
– Интересно, что случится, если я брошу это в камин? – задумчиво протянула девочка, поигрывая томиком.
– Пожалуйста, не надо, – тихо попросила я. – Это все, что у меня осталось от матушки.
– От матери? – пренебрежительно фыркнула Лилит. – Не драгоценности, не дорогие ткани, а старая книга?
– Отдай, Лилит, – я протянула руку. – Она тебе не нужна.
– А тебе, выходит, очень-очень нужна? – девочка отступил на шаг, продолжая дразнить меня. – Может, попробуешь отнять?