Лейтенант почему-то страдальчески скривился и отвернулся.
– Флемм, – перебила я, – у меня мало времени. Я потом к тебе зайду, ладно? А сейчас ответь на пару вопросов.
– Ладно, – покладисто согласился он. И спохватился: – Присаживайтесь!
– Спасибо, мы постоим! – поспешно ответила я.
Чрезвычайно аккуратный во время опытов, в быту Флемм превращался в рассеянного гения. Так что в кресле могли обнаружиться забытая тарелка или грязные носки.
– Так что за вопросы? – нетерпеливо напомнил Флемм.
А Эллиот вдруг шмыгнул носом. Хм, что это с ним?
– Скажи, ты никому не продавал черноголовник? – спросила я напрямик.
Аптекарь озадаченно моргнул.
– Нет, а что? Надо? Я таким не занимаюсь, ты знаешь. Но ради тебя могу.
Я чуть за голову не схватилась.
Сама непосредственность!
Флемму всегда не хватало денег на опыты. И осторожности тоже.
– Надо, – вмешался вдруг Эллиот.
Он сунул руку в карман плаща, вытащил портмоне и, не скупясь, вынул несколько купюр.
Я присмотрелась… А не бедствуют наши полицейские!
Лейтенант сунул аптекарю деньги… и вдруг оглушительно чихнул. А потом еще раз.
– Проклятые апельсины, – пробормотал он. – Пойдемте, мисс Вудс!
Я торопливо сказала: «До свидания!» Флемму (он только кивнул, уже с головой погрузившись в опыты) и последовала за полицейским.
***
На улице Эллиот отдышался и даже перестал чихать. Только кончик носа у него покраснел.
– Пойдемте, перекусим! – не глядя на меня, скомандовал он.
Я послушно засеменила следом. Проклятые каблуки, ноги уже отваливаются!
В кафе лейтенанта явно знали. Официант просиял улыбкой и почтительно поздоровался.
– Вам как обычно, мистер Эллиот? – учтиво осведомился он.
– Да, Джордж, спасибо, – рассеянно ответил лейтенант, привычно направляясь к дальнему столику у окна.
– А ваша спутница? – официант бросил на меня единственный взгляд, и мне почудилось в нем неодобрение.
Похоже, светловолосых здесь не жаловали.
– На ваш вкус, мистер Эллиот! – быстро сказала я.
– Тогда удвойте заказ, – велел Эллиот.
Время завтрака уже прошло, а до ленча оставалась пара часов, так что народу в кафе было совсем немного. Одинокий старичок с чашкой кофе и эклером и влюбленная парочка с мороженым – вот и все посетители.
Лейтенант поглядывал на меня с каким-то непонятным выражением лица.
А я молча рассматривала обстановку: добротная мебель, приглушенный свет, кружевные салфетки и вазы с цветами. На нашем столике красовались чайные розы – роскошь по мартовским меркам.