Между тем заработная плата сельского учителя была ниже, чем у городского, да и цены из-за войны выросли более чем в два раза. В общем, «уровень жизни оставался скромным, позволяя удовлетворять лишь самые элементарные потребности в еде и одежде»52. В его гардеробе, утверждает Белова, был «как правило только один комплект одежды»53.
Отец не имел ни стажа, ни должной квалификации, от которых в первую очередь зависел уровень зарплаты. Правда, что-то перепадало за проверку тетрадей и классное руководство. Но юноша был одинок, неприхотлив, и на жизнь хватало.
Поздними вечерами, закончив приготовления к очередному школьному дню, он готовился к летней сессии в училище. Потом бегло просматривал газеты.
Сегодня трудно представить, что когда-то не было мощного, не ведающего границ информационного поля, в каком ныне живём.
В Антоновку пресса приходила со значительным опозданием. Поначалу она попадала по железной дороге из Симферополя в Курман, а уж потом почтальон отправлялся к адресату на велосипеде или пешком просёлочными дорогами, непролазными в дожди.
Регулярное радиовещание в Крыму началось в 1930‑м. Однако радиоприёмники в Антоновке были бесполезны; там, помнится, и в 1950‑м отсутствовало электричество. Проводное радио было, возможно, представлено громкоговорителем на покосившемся столбе. А телевидение и вовсе пришло на полуостров после 1959‑го, когда в Симферополе появился телецентр.
Мало кто в селе получал периодическую печать. Поэтому не только дети, но и взрослые охотно слушали учителя, доходчиво разъяснявшего, что происходит в мире.
Сколько помню, всю жизнь отец не мог обходиться без «Правды». Перед войной, будучи членом ВЛКСМ, наверняка подписывался на «Комсомольскую правду». А профессиональный интерес утолял «Учительской газетой» и журналом «Начальная школа».
Страна жила торопливо, энергично. В феврале 1940-го, получив подкрепление и тщательно подготовившись, наши войска прорвали линию Маннергейма и развернули победное наступление. 12 марта был подписан Московский мирный договор.
Вместо обмена трёх тысяч квадратных километров на вдвое большую территорию, о чём СССР просил на переговорах, Финляндия отдала безвозмездно порядка 40 тысяч. Поэтому в 1941-м финские войска вышли к старой государственной границе только к 1 сентября.