Я вышла из комнаты, спустилась по винтовой лестнице и столкнулась в холле с Гудвином. Он, видимо, направлялся ко мне, неся поднос, накрытый полотенцем.
– Пенни, детка, тебе лучше вернуться в свою комнату, – старик мягко подтолкнул меня к лестнице. – Не приведи Господь, тебя леди Онтария увидит!
– А где она? – спросила я, не двигаясь с места. – Мне нужно поговорить с ней.
Старик уставился на меня изумленным взглядом.
– О чем поговорить, Пенни?
– О жизни, – я усмехнулась. – Так где она?
– В столовой, – Гудвин кивнул на дверь. Выражение его лица говорило, что старик пребывает в полном шоке.
– Спасибо, – я приподняла полотенце, прикрывающее завтрак. Кусок хлеба, деревянная плошка с отвратной размазней, издалека напоминающей кашу, и кружка с водой. – О, чудесный завтрак. Дай-ка я возьму поднос. Поделюсь завтраком с невесткой.
Старик позволил забрать у себя поднос и наблюдал за мной с приоткрытым ртом, пока я шла к дверям столовой.
Столовая, несмотря на царивший упадок в замке, выглядела величественно. В огромные, окруженные резьбой окна заглядывало утреннее солнце, и его лучи скользили по высоким потолкам, украшенным лепниной. Посередине комнаты стоял длинный дубовый стол, в конце которого сидела леди Онтария. Я прошла мимо ряда стульев, обитых потерявшей вид парчой, и остановилась рядом с хозяйкой замка. Она смотрела на меня со смесью удивления, брезгливости и неприязни.
– Какого черта ты здесь делаешь, Пенелопа? Кто разрешал тебе покидать комнату? – леди Онтария говорила, поджав губы, будто делала мне одолжение. – От тебя дурно пахнет. Я начинаю терять аппетит! Поди вон! Немедленно!
Я почти не слушала ее вопли, глядя на еду, стоящую перед женщиной. В этом они себе с мужем, похоже, не отказывали. Завтрак Онтарии состоял из вина, какого-то мяса, плавающего в соусе цвета «детской неожиданности», свежеиспеченного хлеба, сливочного масла, вареных яиц и молока в кувшине.
Звон брошенного на стол подноса заставил леди Онтарию испуганно вздрогнуть. Я же присела на стул и тоже процедила сквозь зубы:
– Если бы я могла помыться и сменить одежду, то пахла бы куда лучше, дорогая невестка.
Лицо женщины вытянулось, а глаза стали просто огромными. Видимо, ее шокировала моя связная речь.
– Вино с утра? – я тем временем протянула руку, взяла ее рюмку и понюхала. – Фу-у-у… пожалуй, это пахнет хуже, чем я… Вы в курсе, что женский алкоголизм неизлечим? Пить с утра женщине?.. Ужас.