– Ха! – в конце концов каркнул он, подзывая слугу ближе.
Выражение лица того ещё сильнее помрачнело, но Зик продолжал с улыбкой на лице манить парня пальцем. В конце концов ему не оставалось ничего другого, кроме как подойти.
– В чём дело? – недовольно спросил слуга. Всем видом он давал понять: что бы это ни было, оно ему глубоко неинтересно.
Однако Зик по-прежнему широко улыбался. Он медленно встал с постели. Над слугой словно выросла гора – Зик был на полторы головы выше слуги, и хотя обычного человека напугала бы разница в росте, мальчик продолжал свирепо таращиться на своего господина.
Некоторое время Зик ничего не говорил и просто смотрел на слугу сверху вниз.
– Вы меня позвали, а теперь просто молчите. В чём дело?.. – начал ворчать слуга, как вдруг…
Удар!
Кулак Зика с громким хрустом прилетел прямиком в его челюсть. Тело слуги подобно тряпичной кукле отлетело в сторону – прямиком на маленькую, но богато украшенную полку. Мальчик громко вскрикнул, когда полка упала прямо на него, а затем съехал по стенке.
– А-а-ай!.. – слуга корчился от боли, полусидя-полулёжа у стены. Он выплюнул сгусток крови вперемешку с парочкой идеально белых зубов. Щека, на которую пришёлся удар, уже покраснела и раздулась.
– Ф-фто ты… деваеф?.. – мямлил парень, давясь слезами и кровью. Зик понимал, что именно он пытался сказать, но слова были искажены из-за повреждения челюсти.
Зик подошёл к упавшему слуге. Тот теперь смотрел на него с нескрываемой яростью и обидой, трусливо вжимаясь в стену.
Улыбка исчезла с лица Зика. Она сменилась кровожадной свирепостью, жестокой, как северные ветра.
Зик занёс ногу.
– Гоф… гофпова в-вас накавет!..
Хруст!
– А-а-а-ай!
Зик безжалостно наступил на пальцы слуги и хорошенько в них втоптался. Ему было плевать, чем там угрожает ему этот жалкий червяк. Теперь слуга орал во весь голос, пребывая в ужасе от вмиг ставшего похожим на безжалостного монстра Зика. В какой-то момент мысль «он же на самом деле не убьёт меня, верно?» в его голове сменилась на «такими темпами он действительно меня прикончит!»
– П-пвостите!.. – в конце концов завопил еле живой слуга. Его губы распухли и не слушались, так что речь давалась с трудом и была невнятной.
Нога застыла в воздухе.
Заметив колебание и напряжённую позу Зика, юнец тут же припал к полу, да так, будто прилип к нему всем телом.