Я пожимаю плечами.
– Ему как будто вообще всё равно, как на него посмотрят другие люди. Вечно говорит, что думает, даже если это полная чушь, и делает только то, что хочет. Я не понимаю, как ему это удаётся.
– Кирилл, – начинает Лёха, но замолкает.
– А представь, что сделал бы со мной отец, если бы Морозов сам тогда эту историю со сломанной рукой не замял. И это при том, что он тоже меня терпеть не мог.
– Напишу ему письмо с благодарностями, – ворчит подруга.
– Лёх, нам с тобой кроме этого поговорить больше не о чем? – спрашиваю я.
– Да, извини, – смягчается она. – Просто я ещё не уехала, а ты уже…
– Ничего я не «уже». Ты собралась?
Я осматриваю бардак в комнате: впечатление, как будто кто-то высыпал сюда грузовик шмоток.
– Нет ещё, – говорит Лёха. – Не могу решить, что брать, а что оставить. У меня всего один чемодан.
– Ну тогда давай, собирайся, а я посижу с тобой.
Расчищаю небольшой участок на кровати и забираюсь туда, подогнув под себя ноги. Наблюдаю, как подруга вываливает из шкафа все вешалки, а потом перебирает вещи по одной и осматривает критическим взглядом.
Радуюсь, что Лёха не поднимает тему с поступлением, ждёт, когда я сам начну говорить. От того, как хорошо она меня знает, становится и тепло, и одновременно горько.
– Сыграем в «придурков»? – предлагаю я.
– Угу, – кивает она, – ты начинай.
Эту игру мы с Лёхой придумали сами. Так мы могли рассказать друг другу о своих стыдных желаниях и не получить за это осуждения.
– Если бы я был придурком, – начинаю я, сглатывая ком в горле, – то попросил бы тебя остаться.
Лёха застывает с вешалкой в руке и опускает голову. Похоже, даже игра не смогла сгладить эту неловкость.
– Твоя очередь, – говорю я и отворачиваюсь, спуская ноги на пол.
– Кирилл… – Лёха сегодня не намерена мне подыгрывать. Матрас сзади меня проминается. – Как бы я хотела взять тебя с собой. Можем купить тебе парик, будешь ходить на пары вместо меня. Разницы никто не заметит.
Я фыркаю от смеха. Мы уже как-то пытались провернуть подобный номер в детском саду, только вместо того, чтобы надеть на меня парик, обстригли Лёхе волосы.
Родители нас, конечно, сначала отругали, а потом долго смеялись, что мы стали похожи на двух одуванчиков. И тогда мы начали делать вид, что мы близнецы. Из-за этого подруга и превратилась из Алёны сначала в Алёшу, а потом в Лёху.