Касир стоял в отсеке «Горизонта», чуть склонив голову, пальцы его скользили по планшету, оставляя слабые следы на стекле. Сегодня Бездна рисовала его иначе – тонкие линии света струились вокруг, подобно дыму, поднимавшемуся к небу, растворяясь в пустоте. Артада затаила дыхание, тепло разлилось в груди, мягкое, но настойчивое. Она не могла отвести глаз. Это было неправильно, опасно, но каждый раз, когда «Око» оживало под её пальцами, тяга к нему становилась сильнее, как река, пробивающая камень.
Прошла неделя с её прибытия на «Зенит». Дни сливались в бесконечную череду цифр, проверок и тишины, сдавливающей тяжелее металла. Велан следил за ней, взгляд его был острым, как луч, но даже его контроль не останавливал её. «Око» стало её тайным прибежищем – окном в мир, где Касир был не просто именем на инструктаже, а живым, близким, несмотря на пустоту, разделившую их станции.
Экран дрогнул, и образ Касира мигнул – теперь он смотрел прямо вперёд, глаза его, тёмные и внимательные, будто искали её за тысячи километров. Артада подалась ближе, дыхание сбилось, сердце стучало в рёбрах. Она знала – это иллюзия, игра Бездны с её разумом, но в этот миг ей хотелось верить, что он чувствует её так же ясно, как она его.
– Артада, – голос Велана резанул тишину, холодный и твёрдый, как удар металла о металл. Она вздрогнула, рука метнулась к панели, экран погас, оставив слабый отблеск в воздухе. Велан стоял в дверях, его фигура чернела на фоне коридора, словно тень, поглотившая свет.
– Что ты делаешь? – спросил он, и в голосе не было тепла – только подозрение, острое, как лезвие.
Она сглотнула, выпрямляясь в кресле.
– Смотрю контур, – ответила она, голос ровный, хоть внутри всё сжалось. – Проверяю, нет ли сбоев.
Велан шагнул вперёд, тень его легла на терминал, глуша мягкий свет ламп. Он не смотрел на экран – взгляд его буравил её лицо, её руки, поспешно спрятаные под стол.
– Сбоев нет, – сказал он медленно, будто пробуя её слова на вкус. – Я проверял недавно. Зачем ты здесь?
Жар поднялся к щекам, но Артада встретила его глаза, заставляя себя не дрогнуть.
– Не спится, – выдохнула она, решив, что полуправда укроет её лучше лжи. – Думаю о работе.
Его брови чуть приподнялись, и на миг показалось, что он поверил. Но затем он наклонился ближе, и слабый запах табака, пропитавший его форму, коснулся её ноздрей.