Она ушла, и Артада осталась с колотящимся сердцем. Лог горел в памяти, как ключ в кармане. Она могла бы открыть канал, могла бы позвать Касира – но что-то шепнуло: «Подожди». Не страх перед Веланом, а предчувствие, что этот шаг перевернёт всё.
На «Горизонте» Касир стоял в инженерном отсеке, окружённый запахом масла и гудением проводов. Он пришёл сюда не по делу – Ирэн отправила его к генераторам, но он задержался у старого пульта, покрытого пылью. Пальцы скользнули по кнопке, выцветшей от времени, и пульт ожил, издав слабый треск.
Экран вспыхнул, символы замелькали, и строка проступила: «Резервный канал связи – Зенит. Статус: отключён». Касир замер, кровь ударила в виски. Запрет Ирэн, резонанс – всё отступило перед этим. Артада была там, за этими строками, и он мог бы дотянуться до неё – не через «Око», а напрямую.
– Касир, – голос Ирэн, резкий и холодный, ударил сзади. Он выключил пульт, обернувшись. Она стояла в проходе, механическая рука блестела в свете.
– Что ты тут роешь? – спросила она, взгляд её резал, как луч.
– Проверяю старьё, – ответил он, насмешка скрыла напряжение. – Вдруг сгодится.
Ирэн подошла, глаза её скользнули по пульту.
– Оно не сгодится, – сказала она тихо, но твёрдо, как удар. – Не лезь туда.
Она ушла, и Касир выдохнул, пот холодел на ладонях. Канал был здесь – реальный, зовущий. Он мог бы позвать Артаду, услышать её. Но он отступил. Не из страха перед Ирэн, а от чувства, что этот шаг – прыжок в бездну, откуда нет возврата.
Он отошёл от пульта, глядя на тёмный экран. Где-то на «Зените» Артада, возможно, нашла то же. Их мысли пересеклись, не зная друг друга, дрожащие, как нити света в тьме. И за стенами станций раздался гул – слабый, но живой, как дыхание, знавшее их имена.
Полумрак складского отсека «Зенита» сгущался в углах, плотный и тяжёлый, подобный дыханию спящего зверя. Свет лениво пробивался сквозь старые лампы, тусклые лучи ложились на пол тёмными пятнами, застывшими в холодном металле. Артада стояла у стеллажа, пальцы её скользили по ледяным ящикам, выискивая фильтры для вентиляции. Велан отправил её сюда после утренней проверки, задание казалось простым, но тишина отсека обволакивала, давила на виски, а слабый гул стен проникал в кости, настойчивый и живой.
Рука её наткнулась на твёрдый предмет, отличный от гладких фильтров. Нахмурившись, Артада потянула его наружу – кристалл, небольшой, умещающийся в ладони, матовый, с тонкими линиями, высеченными в глубине. Прохлада его ощущалась живой, а в сердце пульсировал слабый свет, подобный звезде, заточённой в стекле. Поднеся его к глазам, она увидела узор, оживающий под взглядом – не хаотичный, а выверенный, будто древний мастер вложил в него смысл. Ощутив укол памяти, Артада замерла – он был точь-в-точь как кристалл, подаренный матерью в детстве, хранившийся у неё до сих пор.