Созвездие двух сердец - страница 2

Шрифт
Интервал



Телефон завибрировал – сообщение от заказчика о завтрашней встрече напомнило о реальности. Но даже мысль о предстоящей презентации проекта больше не вызывала привычного напряжения. Всё казалось другим, словно она смотрела на мир через калейдоскоп, где каждый поворот открывал новую, удивительную картину.


"Мне пора," – произнесла Анна, поднимаясь. Михаил встал следом, и их руки случайно соприкоснулись. Простое прикосновение, но по коже пробежали мурашки, словно от электрического разряда.


"Можно я провожу вас?" – спросил он, и в его голосе слышалась та же неуверенность, что она чувствовала в себе. Как будто они оба понимали – этот вечер может стать началом чего-то важного, или остаться просто красивым воспоминанием.


Дождь уже закончился, и воздух был наполнен той особенной свежестью, которая бывает только после летнего ливня. Они шли по улицам, и город казался декорацией к их истории – витрины отражали их силуэты, фонари создавали вокруг них световой ореол, а редкие прохожие улыбались, словно понимая что-то особенное…


Утро застало Анну за чертежным столом, но привычные линии никак не складывались в проект. Перед глазами всё время возникал вчерашний вечер, как кадры из старого фильма: капли дождя на стекле витрины, теплый свет кофейни, его улыбка… Она поймала себя на том, что уже в третий раз перечерчивает один и тот же фрагмент.


Телефон молчал. Они не обменялись номерами – то ли из романтического желания оставить всё случайности, то ли от той особой робости, которая бывает только при встрече с настоящим. Но город вдруг стал казаться меньше, словно каждая улица могла привести к новой встрече.


В обед Анна спустилась в любимую булочную. Звон колокольчика над дверью, запах свежей выпечки, и… его голос. Михаил стоял у прилавка, увлечённо беседуя с пожилой продавщицей о французских круассанах. Сердце пропустило удар, а потом забилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди.


"А я как раз думал о вас," – произнёс он, обернувшись, будто почувствовав её присутствие. – "Представляете, мадам Роза печёт круассаны по рецепту своей прабабушки из Прованса. Говорит, секрет в том, как складывать слои теста – это почти как архитектура, правда?"


Он говорил что-то ещё, но Анна едва улавливала смысл слов. Она смотрела на его руки, державшие бумажный пакет с выпечкой, на то, как солнечный луч играл в его волосах, на едва заметную щетину на подбородке… И понимала, что пропала. Все её защитные стены, выстроенные годами одиночества и самодостаточности, рушились от одного его взгляда.