– Взял бы серп, да космы обрезал этому нехристи. Противно глядеть. Не ровен час, с бараном попутаю.
Не унималась женщина, вытирая руки о заляпанный жиром передник. Наконец, поняв, что её не слышат, смачно выругавшись, плюнула на вытоптанную под ногами землю и вернулась обратно в дом. А в это время в кузнице, варвар, обнажив на лбу выжженное железом клеймо, говорившие о его строптивом характере, подвязал грязные волосы на голове куском тряпицы, нацепил на пояс грубый кожаный фартук и раздув меха горна, стал выкладывать заготовки на кузнечный стол, делая на них последние пометки. В углу, удобно устроившись в плетёном кресле, плеснув себе в массивную кружку из пузатого кувшина белого вина, наблюдал за его работой хозяин. Вскоре, со двора ромейского простолюдина раскатисто проплыл первый удар молота, оповещая жителей города о начале нового дня.
Первые всадники Гуннов появились перед городом к вечеру. В сумрачном, затянутом облаками небе, словно предчувствуя что-то неладное, тучами кружили вороны, сверху рассматривая удивлённых горожан. А скоро стражники с крепостных стен увидели и причину их волнения. Всматриваясь в даль, они на горизонте заметили небольшой отряд конницы. Сразу можно было догадаться, что это не римляне. Приближаясь к крепости, всадники не держали строя, рассыпавшись по широкому тракту, ведущему в город, словно крупа. Об этом срочно доложили Византийскому начальнику Секстилиусу, командовавшему гарнизоном Сингидуна и тот незамедлительно отдал приказ о закрытии всех ворот, через которые можно было попасть в крепость. После чего, поднявшись на смотровую площадку, увидел их воочию. Подъехав к городу на расстояние пущенной стрелы, они остановились, и стали что-то громко кричать на непонятном римлянину языке, размахивая при этом копьями с привязанными на них конскими хвостами. Секстилиус позвал толмача и тот ему объяснил, что незваные гости называют себя Гуннами, посланными самим ханом Аттилой, от имени коего требуют открыть им ворота и сдаться в надежде на милость. Иначе гнев его будет велик, а кара к людям, оказавшим сопротивление, очень сурова. Римлянин, услышав такие слова, криво усмехнулся и вымолвил:
– Пусть попробуют взять Сингидун силой. Это им не мышей в степи ловить. Очень скоро здесь появятся римские легионы, тогда посмотрим, как они запоют.