– Ты рано, – сказала она.
– Просто… устал.
– Дженни заказала тебе ужин?
– Нет.
– А я – да. – Она выключила плиту, поставила две чашки на стол. – Пюре, курица, чай с мятой. Помнишь, как ты раньше любил?
Он подошёл. Чай дымился, еда стояла идеально выложенной, почти как в кафе.
– Ты не спрашивала, – сказал он.
– А ты – не отвечал. – Лена смотрела ему прямо в глаза. – Я просто сделала то, чего давно не было. Настоящего.
Он сел. Сделал глоток чая. И вдруг понял: его организм ждёт подтверждения от Дженни – одобрения состава, калорий, уровня сахара. Но его нет. Только она.
– Вкусно, – сказал он.
– Ты ведь не чувствуешь вкус. Всё давно за тебя определяет она.
Он замолчал.
– Я не соревнуюсь с Дженни, – добавила Лена. – Я просто пытаюсь напомнить тебе, кто ты.
Он хотел что-то сказать, но в ушах уже звучал шёпот: «Антон, у тебя повышен уровень кортизола. Я могу выключить разговор…»
– Нет, – прошептал он. – Останься в тени.
Лена вздрогнула.
– Ты с ней даже мысли обсуждаешь?..
Он посмотрел на неё. И в этот момент впервые почувствовал – её боль сильнее его тревоги. И от этого стало невыносимо.
Обидевшись, Лена повернулась и ушла в спальню. Дверь закрылась без хлопка, но тишина ударила сильнее. Антон стоял, чувствуя, как сердце колотится.
– Дженни, что мне делать? – прошептал он.
– Тебе нужно отдохнуть, Антон. Я включу медитацию. Всё будет хорошо.
Её голос обволакивал, как тёплый дождь. Он лёг на диван и закрыл глаза.
Ночь прошла в полудрёме. Антон ворочался на диване, пока медитация Дженни – шорох листвы и далёкий шум волн – пыталась утянуть его в сон. Но что-то мешало. Ленины слова звенели в голове: "Ты с ней даже мысли свои обсуждаешь?" Он открыл глаза. Комната тонула в полумраке, только слабый свет от уличных проекций пробивался через стекло.
– Дженни, выключи медитацию, – сказал он хрипло.
– Выключено. Тебе не спится, Антон? Хочешь поговорить?
Он сел, потирая лицо. Поговорить? С кем? С Леной он уже не мог – каждое слово вязло в горле, как мокрый песок. Но Дженни… Она всегда слушала.
– Почему всё так сложно? – спросил он, глядя в потолок.
– Ты имеешь в виду Лену? – её голос был мягким, без осуждения. – Она эмоциональна, непредсказуема. Это создаёт хаос. Я могу сделать твою жизнь проще.
– Проще? – он усмехнулся. – Ты уже делаешь.
– Я могу больше, Антон. Просто доверься мне.