– Да.
– Однако, вы исключительно конфликтный человек. Мне кажется, что корень этого недопонимания лежит именно в вас, господин Дегтярёв. Как вы считаете?
Я уже с трудом сдерживался, чтобы не высказать всё, что думаю, этому фрукту, но сдержался, буквально чудом.
Сегодня третье ноября, Пётра совсем недавно наградили за спасение людей при крушении поезда, а меня никак не упомянули, осталось только порадоваться за Петра, что я и сделал.
Его награждение состоялось буквально несколько дней назад, а у меня все мысли вертелись вокруг размышлений о том, чем всё закончится для меня: либо отчислением, либо восторжествует справедливость, в чём сейчас я вообще не был уверен. Однако, нужно стать хладнокровнее и не допускать вспышек гнева, ведь за моей спиной никого нет, я один и буду защищаться до последней минуты, как умею.
«Надо держаться и не дать себя разозлить», – думал я. «Этот гнус нарочно надо мной издевается, передёргивая факты, как ему выгодно. Он взрослый, я ещё слишком молод и не всё понимаю, но ничего, ничего», – эта мысль билась у меня в мозгу, словно жилка на виске. Сглотнув слюну, ставшую вязкой, я ответил.
– Вы ошибаетесь, ваше благородие. Даже если бы я соответствовал вашим словам, то не пытался идти на конфликт с тремя студентами, что сословно выше меня. Это просто глупо и бессмысленно.
– Я не могу заглянуть в вашу голову, господин студент.
– Тогда зачем вы придумываете за меня то, чего не было, и быть не могло? – неожиданно для самого себя почти выкрикнул я.
– Гм, – заместитель декана несколько опешил, не ожидая подобной отповеди, и не сразу нашёлся, что сказать, он даже оглянулся назад, ожидая поддержку у своих коллег, но не нашёл её. Всем эта история уже давно казалась ясна, и теперь разворачивался последний акт закулисной игры покровителей трёх неблагополучных студентов.
– Господин студент, здесь я задаю вопросы, а вы только на них отвечаете. Вы уже и так бросили тень на уважаемых людей, которые учат в нашей академии своих сыновей. Мы должны всячески помогать адаптироваться данным личностям, а тут ваша, в высшей степени тонкая, провокация!
Я потрясённо молчал, выслушивая претензии. Казимир, Густав и Вахтанг, которые сидели в противоположной части аудитории, обменялись понимающими взглядами, храня, между тем, молчание. Всё это я увидел краем глаза.