– Стой, Декла! – Я бежал за ней, пока не задохнулся. Все эти годы в армии помогали ей поддерживать тонус, а меня месяцы, проведенные без Яары, вконец измотали. – Остановись, ну пожалуйста.
– Ты же сказал, что на все плевал! – прокричала она с другого конца палубы.
– Декла!
– Ну что, доволен? – выкрикнула она, резко обернувшись. – Справишься сам?
– Где Амихай ее видел?
– На корабле.
– Очень полезная информация. Где именно?
– Я хотела помочь тебе, но ты этого не хотел.
– Ты уверена, что это была она?
– Амихай уверен на сто процентов.
– Он не видел Яару уже пять лет.
– Но он видел ее тысячу раз до этого.
– Где на корабле?
– Не скажу.
– Декла!
– Зачем это тебе, Йони? – спросила она, приближаясь ко мне. – Чтобы ты стал разыскивать ее как ненормальный? Чтобы после всего, что она сделала, ты помчался к ней и стал говорить, как ты ее любишь?
– Но ведь ты даже не знаешь, что там случилось.
– Так ведь ты же не рассказываешь!
Думаю, только в нашей семье могут сердиться за то, что я не ответил на вопрос, который мне никто не задавал.
Потому что если бы кто-нибудь спросил, или только сделал вид, что собирается спросить: «Скажи, Йони, а что, собственно, там произошло?», или даже просто: «А как ты себя чувствуешь?», я бы все им рассказал.
Нет, не все. Но думаю, что достаточно.
Например, я бы точно рассказал о том, что еще до того, как обнаружил, что все ее вещи из гардероба и шкафчика в ванной исчезли, я понял: что-то не так. Не успел я войти в дверь, как наша маленькая квартирка из двух комнат с одним окном показалась мне слишком просторной, как штаны клоуна из цирка, куда Яара однажды меня потащила.
– Яара! – позвал я, и в первый раз за все время нашего пребывания в этих стенах мне ответило эхо.
Потом я обратил внимание на то, что на диване нет одежды Яары, хотя в течение четырех с половиной лет этот синий диван, купленный нами с витрины магазина за семьдесят три фунта и принесенный в квартиру на руках, потому что доставка стоила аж сто семьдесят девять, был филиалом ее платяного шкафа.
А потом мой взгляд наткнулся на шкаф, в котором вместо платьев Яары висели лишь голые вешалки, и на пустую тумбочку у кровати, с аккуратно задвинутым ящиком, словно, задвинув его и прикрыв дверцы шкафа, можно было скрыть тот факт, что все вокруг изменилось.
В ванной, в наборе стаканчиков, которые стоили нам целых сорок семь фунтов (в тот момент нам позвонила мама, взявшая на себя роль финансового консультанта, и Яара, просто чтобы позлить ее, схватила с полки первую попавшуюся коробку и пошла с ней к кассе), стояла моя одинокая зубная щетка.