– Да.
– А я-то думаю, почему у меня в последние дни болит живот. Оказывается, все дело в том, что я ел твою стряпню.
Его веселое настроение действовало ей на нервы. Адалина уже хотела выпрямиться и вернуться к тесту, которое грозило заветриться у открытого окошка, но Тристан вновь сбил ее с толку.
– У тебя мука на лице.
Он коснулся ее щеки и большим пальцем скользнул по скуле. Адалина тут же замерла. Прикосновение было очень нежным, но игровое выражение лица Тристана сменилось на задумчивое, даже печальное.
– На самом деле ты все делаешь правильно, Адалина. Невозможно предсказать, куда нас приведет судьба. Глупо надеяться, что богатство убережет ото всех невзгод.
– А на что надеетесь вы, принц Тристан?
Адалина не решалась пошевелиться. Тристан поглаживал ее щеку, словно не отдавая отчета своим действиям, и смотрел куда-то сквозь нее.
Опомнившись, он резко убрал руку.
– Мои надежды имеют свойство не оправдываться… Ну или я не оправдываю надежд. Это с какой стороны посмотреть. Поэтому я ни на что не надеюсь, просто живу. – Тристан встал с корточек и протянул руку, помогая ей подняться.
Адалина уже хотела возразить, что жизнь без надежды лишена всякого смысла, но не успела.
На кухню вошел Изекиль, одетый в простую белую рубаху и темные штаны. Волосы его были спрятаны под широкополой соломенной шляпой, какие носили торговцы на рынках, чтобы укрыться от палящего солнца.
– Господин, вы решили попробовать себя в роли пекаря?
– Мало ли, пригодится в жизни или на службе, – ответил Тристан и отошел от стола.
Они обменялись рукопожатиями, и Изекиль даже позволил себе по-братски хлопнуть принца по плечу, а потом поприветствовал Адалину легким поклоном.
– Ты с вестями? – спросил Тристан.
– Да. – Изекиль многозначительно посмотрел на Адалину. – У меня новые сведения о Бернарде Этире. В кои-то веки нам повезло, и первый же Бернард, на которого я нацелился, именно тот, кого мы ищем.
– Отлично. Давайте пройдем в гостиную, здесь невероятно душно.
Тристан вытянул шею, осматривая кухню. Обнаружив плетеную корзинку с фруктами на лавке, он взял зеленое яблоко, откусил большой кусок с таким аппетитом, что прозрачный сок потек по подбородку, и направился к двери.
Адалина бросила на тесто раздосадованный взгляд – она не любила бросать незаконченные дела – и засеменила за Тристаном. Их процессию завершал Изекиль, который насвистывал мотив незнакомой ей мелодии.