«Осталось немного, скора я уеду отсюда,– успокаивал себя Тристан каждый раз, когда раздражение подступало к горлу и скреблось там стальными когтями.– Нужно только довести дело до конца».
Престарелый лорд Ноэл заподозрил свою юную жену в неверности – и не ошибся. Шпионы Тристана разведали, с кем леди Ноэл коротает скучные дни в отсутствие мужа. Ее любовником оказался молодой портной, обшивающий всю знать Аталаса. Переодевшись в одежду простолюдинки, леди Ноэл ходила на тайные свидания в Ткацкий переулок. Более того, планировала с ним сбежать. Шпионы наконец-то узнали время и место, которое несчастные влюбленные выбрали для побега, и сейчас Тристан собирался на встречу, чтобы забрать столь важные сведения. Он натянул легкую серую тунику и повязал синий кушак – так одевались рыбаки, промышлявшие на берегу Спящей реки, которая протекала на границе Аталаса.
На улице только начало светать. Изекиль так и не вернулся, а Изобель и Адалина наверняка еще спали. Тристан тихо открыл дверь комнаты, стараясь не разбудить девушек, и уже собирался пересечь гостиную, как вдруг услышал шум. Его носа коснулся сладкий аромат печеных яблок, корицы и меда, рот тут же наполнился слюной, и Тристан, проклиная себя за слабость к сладкой выпечке, решил заглянуть на кухню. Он был уверен, что там хозяйничает Изобель, но ошибся.
За длинным деревянным столом с неровной шероховатой поверхностью возилась Адалина. Мука покрывала весь ее передник, и Тристан заметил белые следы даже на растрепанных волосах, торчавших из-под широкой повязки, и на лице. От румяного пирога исходил упоительный медовый аромат с нотками корицы, а в воздухе над ним клубился пар.
Адалина даже не заметила, что Тристана притаился у приоткрытой двери. Она сняла толстые прихватки и склонилась над пирогом, придирчиво разглядывая его, а потом улыбнулась, будто ей подарили новое роскошное платье.
– Получилось! – радостно объявила она, отщипнула кусочек горячей румяной корочки и, попробовав, улыбнулась еще шире.
Тристан не смог сдержать ответной улыбки. С каждой встречей Адалина удивляла его все больше. Много лет назад она, будучи совсем маленькой девочкой, упрекнула его в отсутствии манер. Спустя годы предстала перед ним в образе размалеванной вульгарной дуры, а потом, переодетая в служанку, ввела его в ступор прыжком с балкона. На бал-маскарад, куда женщины наряжались нимфами, феями, принцессами, Адалина перевоплотилась в ночную демонессу и, мрак ее забери, была самой красивой в бальном зале. Теперь эта самая Адалина, выпачкавшись в муке, радовалась как ребенок яблочному пирогу.