Олег захлебывался, чувствуя, как вода обжигает горло и легкие. В глазах потемнело, в голове гудело. Он отчаянно пытался вырваться, царапая руки Тамары, но эта хватка была мертвой. В последние мгновения сознания он видел ее лицо, искаженное злобой и фанатичной уверенностью в своей правоте.
Не заметив каких-либо сопротивлений, Тамара наконец-то ослабила хватку. Олег, словно тряпичная кукла, упал на пол и совсем не дышал. Он захлебнулся, от чего женщина запаниковала и принялась приводить его в чувства. Она била его по лицу, давила неумело на грудь, но та совсем не знала, как оказывать помощь тем, кто захлебнулся водой. Без ее помощи, Олег неожиданно вздрогнул и тяжело закашлял, избавляясь от остатков воды, после чего стал жадно глотать воздух.
Тамара уже кинулась обнимать сына, но тот испуганно отпрянул от нее, ударившись головой об раковину. Легкие и грудь горели от боли, а уши, по неизвестной причине, звенели. Олег слышал, как Тамара, со слезами, просила у него прощения и обещала так больше не делать, однако, парень не доверял её словам. Он прогнал женщину с ванной комнаты, прося оставить его одного. Когда дверь за ней закрылась, Олег поджал колени к груди и уронил на них голову. Он был готов заплакать, как когда-то в детстве, но слезы не решили бы его проблемы.
С момента, когда отец ушел из семьи, его мать превратилась в деспота, чьи вспышки гнева обрушивались на сына в виде побоев. Он не мог забыть, как она обливала его ледяной водой, заточала в темном помещении и вынуждала стоять коленями на мелкой щебенке часами. Однако эти эпизоды меркли по сравнению с другими зверствами этой психически неустойчивой женщины, но воспоминания о тех детских кошмарах были невыносимо тяжелы. Со стороны Тамара казалась безобидной и приятной, но до тех пор, пока в ней не пробуждалась ярость, а точнее – чудовище. Олег трепетал перед ней и пытался угодить во всем, чтобы избежать новых мучений, пока не сбежал из дома, где наконец-то почувствовал себя свободным.
23 мая 2014 год 23.40
Комната, в которой поселился Антон, оказалась тесной и обветшалой. Обои, потерявшие цвет и покрытые старомодным узором, давно не обновлялись и отклеивались, обнажая следы плесени. Под ламинатом полы издавали скрип. Мебель производила впечатление ненадежной: кровать скрипела, пружины матраса впивались в тело, а тумбочка у кровати лишилась дверцы, обнажая своё содержимое, и казалось, что всё готово развалиться под его весом. Постельное бельё заслуживало отдельного внимания: простыня была изъедена молью, пододеяльник и наволочка выглядели так, словно их лишь ополаскивали, о чём свидетельствовали желтые пятна. При заселении Антон подумал о скупости или жадности владельца.