Моя Гелла - страница 2
– Может, поговорим о вас, а не о вашем брате?
– Может быть. Но он главная моя проблема, в остальном я здорова, ясно? Он единственный псих в нашей семье! Полтора года назад, чтобы вернуть бывшую, он разогнался и разбил машину, кто так делает вообще? Взрослый и осознанный человек? А теперь меня называют сумасшедшей.
– Никто вас так не называет.
– Ладно, не называют, но он более ненормальный, чем я.
– Разумеется, так и есть.
– Хорошо, что хоть вы это понимаете. Короче… знаете, чутка пугает, что он понял, в чем его проблема, повзрослел и все такое, а я типа нет. Я всегда была взрослее. Я всегда заботилась о нем, а он… ни о ком в мире не заботился. Так, чисто делал вид. Теперь же он, блин, супер-гипер-ответственный взрослый со стабильной психикой, который полюбил отдых на природе и забрал моего кота! А я… ну, я не спилась, это круто? Или в двадцать два не должно быть таких проблем?
– Может, расскажете, с чего все началось? Когда вы впервые почувствовали себя несчастной?
– Не знаю, лет десять назад? Хотя… кого я обманываю? Всю сознательную жизнь я была несчастна.
Часть 1
Десять лет назад
– И… две тысячи триста шестьдесят очков!
– Да ладно, как? – Соня подползает ко мне, пачкая светлые джинсы в пыли, но ей уже все равно.
Во-первых, на них и так пятно от машинного масла, во-вторых, она точно знает, что папа купит новые.
– А вот так, учись, салага.
Салага закатывает глаза, совсем как взрослая, и отбирает у меня телефон. Ей всего двенадцать, но глаза как у старушки, и меня это раздражает. Кажется, что мы с сестрой взрослеем и стареем быстрее других. Может, мы чем-то больны?
– Сейчас попробую… – бормочет она, утыкаясь взглядом в телефон.
Я чемпион по игре в тетрис, она чемпион по «Кролику и морковке». Я думаю на скорость, она думает на ходы вперед. Я мог бы стать неплохим бегуном, а она шахматисткой, но, к сожалению, мы оба торчим в гараже.
– Когда он нас выпустит? – Соня не отрывается от тетриса, ее взгляд шарит по экрану, пальцы быстро жмут на кнопки.
– Через час обещал, – вздыхаю я, растягиваясь на куртке, расстеленной поверх палет.
– За что мы тут? – Безразличие в голосе Сони меня не то чтобы пугает, скорее заставляет думать, что ситуация совершенно нормальна, и уже вот это в свою очередь нагоняет жути.
– Я попросил у отца записать меня на танцы.