– Стоп! – распорядился Тармо и жестом выдвинул вперёд разведчиков.
Те – бесшумные и незаметные – скользнули меж горящих деревьев и спустя несколько минут вернулись с вестями.
– Враги отступают, сотник.
– Бегут, поджав хвосты!
– Все бегут!
Тармо с трудом удержался от самодовольной улыбки. Вместо этого он поблагодарил людей и отправил вестового назад, собирать пехоту. Его рота своё дело сделала, время меняться.
Какое-то неуловимое, едва заметное колебание заставило сотника принюхаться, он по-звериному вдохнул, выдохнул, выругался и заорал:
– Рассредоточиться, немедленно!
К счастью, бойцы не задавали вопросов, а споро принялись разбегаться по сторонам, занимая позиции, из которых можно поддерживать друг друга свинцом и пламенем.
Это и спасло его роту, потому что мгновение спустя туда, где стояли люди, приземлилось нечто чёрное, бесформенное, напоминающее валун, вырванный из скалы могучими пальцами великана, и брошенный во врагов.
Вот только, увы, по их душу явился не камень. Не совсем камень.
Тармо хищно оскалился, чувствуя, как натянулись нервы, как замер на пороге Зверь, жаждущий порвать цепи разума и вырваться на свободу.
– Всем отступать! – приказал он. – И доложите тысячнику, что враг отправил против нас камнелюдов. Видимо, решил, что простых рабов царства вечного лета не хватит, ха!
Солдат не стоило упрашивать дважды. Увы, но в роту брали слабосилков, не умеющих оборачиваться, лишённых звероформы, а потому делать на поле боя без огнемётов им было нечего.
Каменное же нечто огня не страшилось.
– Ну давай, иди ко мне, потанцуем! – хрипло прорычал Тармо, ощущая, как раздаётся вширь грудь, как обрастает мехом тело, как сила наполняет каждую клеточку, проникает в каждую пору. И, точно ощутив его превращение, камень дёрнулся раз, другой, третий, пошёл трещинами и раздался во все стороны, выпустил длинные каменные руки и ноги, а после – и странное грубое подобие человеческой головы, и ринулся вперёд.
Тармо усмехнулся и, задрав голову, завыл на луну.
Да, огнемёты нравились опальному сотнику, разжалованному из десятитысячников, но честный бой грудь на грудь манил своей красотой, простотой, завершённостью.
– Ну давай, каменюга, посмотрим кто кого! – взревел он, бросившись в атаку, кромсая и дробя первые жгуты-щупальца, – Я отправлю тебя в небытие!!!