Кое-что из рассказанного Сюин уже знала, но, говоря начистоту, не верила донесениям разведчиков – преувеличенным, сбивчивым, неточным. Чёткий же и ёмкий рассказ благородной расставил всё по местам. А ещё китаянка поняла, что к приходу Иоганна обязана сделать многое, куда больше, чем планировала сперва.
И потому, когда Айне договорила, Сюин уже прикидывала как быть. Выходило, что опытная не по годам аристократка, умеющая вести дела, прибыла очень даже вовремя. Работы ей найдётся с избытком!
Дворянка закончила, отпив чая и многозначительно глядя на собеседницу, и пожирательница, прочистив горло и мило улыбнувшись, сообщила:
– Благодарю за новости. Они печалят, но грустная правда куда лучше сладкой лжи. Вы с братом останетесь в Вольном Городе, и завтра я познакомлю вас со всеми, кого вам следует знать, заодно поболтаете с Малоуном и выжившими охотниками…
Сюин оборвала себя на полуслове и выругалось. По вытянувшимся лицам брата и сестры она поняла, что сказала лишнего, надо было подать эту новость как-то деликатней.
– Что… произошло? – дрожащим голосом спросила Айне.
– Так вот, – китаянка не позволила сбить себя с мысли, – вы познакомитесь со всеми, потом подыщем вам занятие. Люди с таким образованием и навыками нужны нам как воздух.
– Алаинн!
Пожирательница прикрыла глаза – и её висков вновь коснулся жаркий воздух Пустоши.
– Они не выжили. – Она подняла ладонь, прерывая возмущение Айне, и посмотрела на неё в упор. – Не спеши, у нас вся ночь впереди, я всё расскажу. Хочу, чтобы вы поняли главное.
– Да? – напряглась благородная.
– Вы среди друзей. В безопасности. Вы теперь одни из нас, а я не продаю товарищей даже их отцам.
Айне с Эриком переглянулись, и на их лицах проступили застенчивые и чистые улыбки.
– Спасибо, – в голос поблагодарили они.
Китаянка ощутила укол совести за мысли, посетившие её голову несколько минут назад, отмахнулась от него и, взяв из тарелки печенье, спросила:
– Ещё чаю? Разговор будет долгим.
Глава 1.
Я стоял, опёршись о борт, и глядел вниз, на водную гладь. Паром неторопливо вёз нас прямиком на остров, туда, где раскинулся большой – даже по земным меркам – город. Несмотря на лютый мороз, озеро и не думало замерзать, тёмные глубины манили своей неизведанностью, полнотой и завершённостью покоя смерти, что грядёт, настанет и заберёт жалкие души, определив те в места страдания – юдоль скорби, заготовленную Жнецом для каждого, кто жил, жив или ещё не издал свой первый крик…