– Давай свои булки, и клубнику тоже, – уже как-то совсем развязно и явно переигрывая, сказала Алена. Минут через двадцать в тени старой беседки они пили чай с травами. Старый электрический самовар уютно посапывал рядом на веранде.
– Как твоя работа? – спросила Настя, чувствуя в Алене некоторую напряженность и нервозность.
Они слишком хорошо знали друг друга и многое понимали без слов. Настя сразу поняла, что Алена не просто так приехала. Подруги давно уже не встречались без повода, как раньше. В последнее время Алена приезжала к Насте, чтобы выговориться. Ее приходилось слушать, иначе было нельзя. После того как Настя вышла замуж, а Алену оставил жених, они не могли общаться, как в старые добрые времена их дружбы. Алена стала нервной и жесткой, критично смотрела на все, что ее окружало. Ее раздражали люди, в них она видела теперь лишь отрицательные стороны, даже внешне подмечая только плохое. Не лицо ей виделось, а бородавка на носу или гнилой зуб, в глаза бросались неопрятные ногти, заштопанные носки, изношенные ботинки, старомодные брюки… Казалось, все хорошее, светлое и доброе для нее осталось в прошлом, Алена озлобилась, словно весь мир был виноват в ее беде. Она винила кого угодно, только не себя, видела грязь и изъяны повсюду, исключая себя.
Девичьи мечты сменились простой будничной реальностью. А раньше, в двадцать лет, все было в розовом цвете, кружевах, цветах и бантиках. Мечты о принцах, непременно православных, романтической любви, медовом месяце, поцелуях, шуме прибоя и лунной дорожке. Множество детей и радость от каждой беременности, дружба семьями, церковные праздники, посты и море простого женского счастья…
– С работой все отлично. Пока ты здесь на даче киснешь, я уже почти весь мир посмотрела, просто класс. Очень много интересного узнала, очень многое почерпнула для собственного развития. Я все думаю, как хорошо, что я тогда избежала участи поповской жены. Или, прости, матушки. Я забыла, что ты у нас матушка, – язвительно и зло добавила Алена.
В этот момент она старалась сделать больно Насте, пусть бессознательно, но ей очень хотелось как можно сильнее задеть подругу. Это не значило, что она перестала любить Настю или держала на нее зло, нет, просто ей хотелось, чтобы другие тоже пережили и перечувствовали то, что испытала она. Ей казалось, что Настя так и осталась жить в придуманном мире розовых очков и сладких соплей, а вот она, Алена, жизнь настоящую узнала, посмотрела ей в лицо, столкнулась с ее так называемой справедливостью.