ФРЕДЕРИК. Очень разумное решение.
УИЛЬЯМ. Вот эта четвертая вилла, которую я купил, была построена чуть позже первых трех, в мавританском стиле: с башенками, куполом, колоннами и минаретом. Я, конечно, перестроил ее, так сказать, под себя. Но мавританский стиль сохранил. Все мои гости зовут эту виллу «Мавританка», хотя ее официальное название вилла «Мореск».
ФРЕДЕРИК. Сколько же у тебя гостевых комнат?
УИЛЬЯМ. На третьем этаже пять гостевых комнат и четыре ванных комнаты, еще две гостевые комнаты этажом ниже.
ФРЕДЕРИК А что за статуя в холле?
УИЛЬЯМ. Это китайская богиня милосердия Куан Чин.
ФРЕДЕРИК Я не понимаю, как ты зарабатываешь столько денег на своих романах.
УИЛЬЯМ (раздраженно). Я считаю, что интеллектуальный труд – это высшая разновидность труда. Почему он не может хорошо оплачиваться? Во всяком случае, он должен приносить больший доход, чем, например, торговля. У нас в Англии почему-то существует мнение, что писать книги – не настоящая работа, и общество в какой-то степени даже считает это дело зазорным. В Англии я как писатель не бог весть какая персона. А вот во Франции и Германии литература – почетная профессия, и ею занимаются с благословения родителей. Я даже сам слышал, как одна немецкая мать с гордостью сказала, что ее сын поэт. А во Франции родители богатой невесты хорошо отнесутся к ее браку с молодым писателем. Это уважаемый человек. Ты вот не ценишь мои литературные заслуги, а между тем в прошлом году в лондонском издательстве Хайнеманна вышло мое первое собрание сочинений. Ты относишься к моему творчеству снисходительно.
ФРЕДЕРИК. Только прошу тебя, не пиши сонеты, как Шекспир.
УИЛЬЯМ, я как раз думаю об этом.
ФРЕДЕРИК. Я политик. И не люблю художников, писателей, поэтов и философов. Это сброд, завистливый, драчливый, неразборчивый в любви.
УИЛЬЯМ. Но этот, как ты говоришь, сброд создает нечто великое, сияющее, душу всего мира – искусство.
ФРЕДЕРИК. Ну ладно, не будем ссориться. Что ты сейчас пишешь?
УИЛЬЯМ. Роман. Кстати, я хотел подарить тебе свою последнюю книгу «Шеппи». Это пьеса.
ФРЕДЕРИК. Это про собаку?
УИЛЬЯМ. Вообще-то, о парикмахере. И он мужчина.
ФРЕДЕРИК. Хорошо, давай. Будет что почитать по дороге в Лондон.
Уильям встает, берет книгу с круглого стола и передает ее Фредерику.
УИЛЬЯМ. Она, кстати, с дарственной надписью.