Паб был для меня тоже очень дорогим местом, в большей степени потому, что почти весь персонал – мои близкие друзья, и, работая там, я не чувствовала, что это именно моя работа. Скорее это было ещё одним хобби (хотя звучит смешно), которое приносило мне стабильный доход. Но знаете, я была довольна и благодарна за эту работу. И никогда бы не сказала,что мне она не нравится. Это глупо.
Оливия Ленино, мать моей подруги, заведующая в "Блеккер", вложила в это заведение всю свою душу и свой вкус, и у нее получилось. Меньше чем за два месяца паб стал самым лучшим и популярным в городе, и это не могло не радовать. С утра до вечера я бегала между столами, разнося посетителям блюда и напитки, вдыхая привычные жаркие запахи жареного лука и свежего хлеба, пока в голове придумывала новый сюжет для новой картины. Моя жизнь никогда не стояла на месте, я постоянно что-то делала, куда-то бежала, спешила. В руках- куча работы, в голове- куча мыслей, просто с ума сойти… Но "Блеккер" я правда обожала. В свободные от работы дни мы с друзьями часто собираемся тут уже в качестве посетителей, садимся за свой любимый столик в самом углу залы, заказываем кучу еды и напитков и долго-долго говорим обо всем на свете. Лучшие моменты в моей жизни.
Внутри "Блеккер"– смесь черного, красного и белого. Мебель в лаконично черном и красном цвете; черные квадратные столики, долгая дорогая барная стойка из черного мрамора, красные кожаные диваны. Много-много свежей весящей зелени на стенах, большие каменные скульптуры в форме человеческой фигуры по углам. На самой главной стене, над кучей грамот и наград- триптих, который я нарисовала по просьбе мисс Оливии; это были силуэты людей в черных, белых и красных цветах.
Как только мы пошли во внутрь, ко мне сразу же выбежала Саманта, моя лучшая подруга, поднимая вверх свои коротенькие каштановые волосы и собирая их в хвостик.
– Ну наконец то, сколько можно! Ты прикинь, старый Питерсон опять обблевал всю мужскую уборную!
– Потому что я даже не знал, что он туда пошёл, ради Бога!– кричал Дон, бывший парень Саманты, выходя из раздевалки.
– Меня это не волнует!!! Сейчас тут будет дофига народу, и что мне делать с тем дерьмом, которое он там оставил?! Ты же вчера работал тут до поздна, почему не выгнал его?!
– Он начал плакать и сказал, что у него разбитое сердце и его бросила очередная мымра, и я не мог ему отказать.– хихикает Дон, подмигивая нам.