- Ба, зачем мне это? Я врачом хочу стать, мне твои старинные способы не помогут. Двадцать первый век на дворе!
- Не старажытныя они, внученька. Дар этот старее, чем ты помыслить можешь. И выбирает он сам, кому быть его носителем! – строго сказала старушка. – Помру я, все веды сгинут!
– Будущее за современной медициной! Дар этот сердце не пересадит, от перитонита не спасёт и пневмонию бактериальную не вылечит. С открытием пенициллина знаешь, как выживаемость повысилась? А раньше умирали молодыми от болезней. Которые сегодня лечатся на раз два.
– Так хвори-то эти откудова у людей? От таво, что запамятовали про силы, что в земле таятся, – не унималась баба Нина, помешивая ложечкой в остывшем чае. – Прабабка моя сказывала, что када люди силой той умели как надо пользоваться, то никаки хвори их не брали и жили они ой как долго – медицине вашей и не снилося. Захирели люди, слабые да болезные стали, запамятовали всё, чему учили их когда-то.
Долго они тогда сидели ещё и спорили, пока закат не окрасил небо в багровые тона, а чай в чашках окончательно не остыл. Баба Нина качала головой и вздыхала, Аня горячилась, размахивая руками и сыпля медицинскими терминами, но каждая так и осталась при своём мнении.
Вскоре разговор и вовсе забылся – начался последний учебный год в школе, наполненный бесконечными тестами и консультациями. Дни летели как страницы учебника: утром школа, вечером дополнительные занятия и подготовка к экзаменам. Но все усилия окупились сполна – проходной балл на бюджет в медицинский Аня набрала без особых сложностей. А уже осенью, получив белоснежный халат и первую зачётку, с головой окунулась в новую жизнь, полную анатомических атласов, латинских терминов и бесконечных конспектов.
– Вот мы и дома. Мама к твоему приезду вкусностей наготовила! – с нежностью в голосе произнес папа, выключая мотор.
Голос отца вырвал Аню из плена воспоминаний. Родная пятиэтажка с облупившейся кое-где штукатуркой, знакомый двор с детской площадкой, где когда-то она проводила все свободное время, и такими уже большими березами, верхушки которых раньше едва доставали до их окон на третьем этаже. Сейчас же они величаво шелестели листвой у самой крыши. Дождь почти прекратился, оставив после себя свежесть и блеск на листьях. «Да, я снова дома», – с облегчением подумала девушка, чувствуя, как тугой узел в груди начинает потихоньку ослабевать.