Анна села на краешек стула напротив стола, чувствуя себя мышью перед удавом.«Присаживайтесь, Анна Викторовна», – его голос был ровным, почти безразличным, но от этого становилось только страшнее.
«Здесь соглашение о неразглашении и предложение о компенсации. Сумма вас не разочарует. Вы подписываете документы, пишете заявление по собственному желанию сегодняшним числом, и мы забываем о вчерашнем недоразумении и о вашем существовании в этой компании».«Я ценю лояльность, Анна Викторовна, – начал он, медленно подбирая слова, словно пробуя их на вес. – И я готов щедро платить за молчание». Он подвинул к ней тонкую папку.
Анна открыла папку. Сумма, прописанная там, заставила ее сердце пропустить удар. Эти деньги… они могли бы решить все ее проблемы. Ипотека, помощь матери, возможность вздохнуть свободно впервые за долгие годы. Нужно было лишь подписать, согласиться быть купленной, стертой.
Она подняла глаза на Волкова. Он наблюдал за ней с легким изгибом губ, который можно было принять за усмешку. Он ждал предсказуемой реакции – жадной благодарности, заискивания, страха.
«Я прошу вас только об одном – позвольте мне сохранить работу. Она мне действительно нужна».Анна закрыла папку и медленно, но твердо подвинула ее обратно к нему. «Дмитрий Андреевич, – ее голос слегка дрожал, но она заставила себя смотреть ему в глаза. – Я не собиралась и не собираюсь никому рассказывать о том, что видела вчера. Это было… это ваше личное дело. Я не возьму эти деньги». Она сделала паузу, глубоко вздохнув.
В кабинете повисла тишина. Волков смотрел на нее долго, пристально, словно пытаясь прочесть ее мысли, найти подвох. Удивление в его глазах было почти незаметным, но оно было. Он явно не ожидал такого ответа. Эта скромная, незаметная женщина, которая должна была сломаться под его давлением или соблазниться деньгами, проявила неожиданное, тихое достоинство.
«Хорошо. Я подумаю над вашей… просьбой. Можете идти».Он откинулся на спинку кресла, его пальцы сомкнулись в замок. «Вы меня удивляете, Анна Викторовна, – произнес он наконец, и в его голосе послышались новые, холодные нотки – нотки подозрения. – Очень удивляете». Он снова помолчал, обдумывая что-то.
Анна поднялась, чувствуя, как дрожат колени. Она дошла до двери, не смея обернуться, но спиной ощущая его тяжелый, изучающий взгляд. Она отказала самому Волкову. Она бросила вызов системе, где все продается и покупается. Она не знала, было ли это ее самой большой глупостью или единственно верным решением. Но она знала одно: ее жизнь в «Волков Индастриз» уже никогда не будет прежней. Титан заметил ее. И что он предпримет теперь, оставалось только гадать.