Амиран, немного смущённый, смотрит на кулон и вздыхает.
– Шутка удалась. Это… – он останавливается, подбирая слова. – Это память о моей матери.
Я чувствует, что не нужно продолжать этот разговор, он личным, но интерес берет вверх.
– О твоей матери? – уточняет, стараясь звучать деликатно. – Что с ней случилось?
Амиран медленно отвечает, его голос становится тихим и задумчивым.
– Она умерла от болезни, когда мне было всего десять. Я помню, как она всегда носила этот кулон. Говорила, что он приносит удачу. После её смерти мой отец так и не женился снова. Он был сломлен. Этот гвоздь остался со мной – она настояла на том, чтобы я сохранил его и носил всегда. Якобы, однажды он спасет мою жизнь.
– Получается, у нас с тобой от мамы есть что-то общее. Точнее, у меня было, пока я не потеряла…
Моё сердце наполняется тоской, эта была единственная вещь, которой я дорожила.
– Мэй, мы ищем твой кулон, пока без успешно, но я обещаю, что найду.
– Спасибо, Ран. Это значит для меня больше, чем ты думаешь.
Мы провели в тире больше часа, я напрочь забыла о Майке и своих обязанностях. Я и Амиран действовали как настоящая команда, что удивило меня больше – он ни разу не наорал на меня, а это как никакой, но все же успех.
Я чувствую, как между нами возникает особая, пока слабая, но связь. Я понимает, что этот разговор открыл передо мной другую сторону Амирана – его уязвимость и силу одновременно.
Мэйлин
Я закрываю за собой дверь в своей комнате, устало опускаясь на диван. И чувствует, как напряжение тяжелого дня постепенно уходит, но в голове все еще крутились мысли о стрельбе в тире. Прилив энергии, сердце забивалось быстрее, а дыхание становилось более глубоким и частым, когда прокручивала сцену снова и снова.
Тут мой взгляд падает на испорченный твидовый костюм, и я вспоминаю, что в ней хранила письма и фотографии, которые она нашла в заброшенном чердаке. Они же могли намокнуть!
Я кинулась к костюму, вытаскивая от туда все, что еще можно было спасти. Некоторые письма были испорченными, чернила потекли, и бумага рвалась от старости и сырости. Но фотографии сохранились – черно-белыми, на них изображена девушка примерно моего возраста, с чертами лица, удивительно похожими на мои собственные.
Я беру одно из уцелевших писем и начинает читать. В нём упоминается о заговоре между двумя семьями, о тайных встречах и недоразумениях, которые привели к конфликту. Каждое новое письмо добавляет новые детали к запутанной истории. Я старается сопоставить факты: имена, места, даты.