День шестидесятый.
Я уже немного понимаю их язык и постепенно завожу друзей среди туземцев. Старый Бининувуи, похоже, относится ко мне, с одной стороны, как к сыну, с другой – как к забавной зверюшке. С каждым днем я узнаю все больше нового и все успешнее мне удается следовать обычаям племени.
Туземцы, которых я видел в окрестностях Сиднейской гавани, жили преимущественно оседло, но выяснилось, что по натуре они кочевники и остаются на одном месте только до тех пор, пока могут охотиться и собирать дары природы, но как только добыча скудеет, перебираются на другие территории. Из-за этих частых перемещений они не строят постоянных жилищ и, если погода портится, просто воздвигают укрытия. Когда поднимается ветер – а он здесь бывает очень свирепым, – из ветвей деревьев быстро сооружаются жилища, а дыры затыкаются травой или соломой. Чтобы такую постройку не снесло ветром, используют камни либо просто привязывают ее лианами к стволам деревьев.
На прошлой неделе мы наткнулись на другое племя. Не обошлось без громких криков и угрожающих потрясаний копьями, но все же кровопролития удалось избежать. Насколько я понял, спор шел из-за каких-то территорий, но учитывая скудное знание языка, мог и ошибиться.
Аборигены в большинстве своем миролюбивы, но и у них случаются стычки, иногда даже между женщинами, которые дерутся не хуже мужчин. Я однажды оказался свидетелем стычки двух женщин, когда одна покалечила другую заостренной палкой, – такими они обычно выкапывают батат, основу их рациона.
В пище туземцы весьма неприхотливы – едят все, что попадается на их пути. Мужчины охотятся на диких животных и птиц, ловят рыбу, когда оказываются у воды. Кроме того, они едят всяких насекомых и гусениц – это считается у них деликатесом. Женщины собирают то, что растет: плоды, семена, орехи, ягоды, корешки, клубни – и добывают сердцевину пальм. У туземцев очень своеобразный хлеб. Это запеченные в золе лепешки из пресного теста, которое готовят из различных размолотых семян и воды. Должен признаться, мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к их пище.
Теперь, когда я немного их понимаю, мне стало интересно слушать истории, которые они рассказывают по вечерам у костров. Насколько я понял, они верят в добрых и злых духов и волшебство, определенных животных и птиц, некоторые деревья или даже целые рощи, камни считают священными. В нашем племени есть маг, или колдун, который никогда не располагается в основном лагере. Его считают своего рода богом и относятся к нему с благоговением. Колдун носит древний амулет (мне так и не довелось его увидеть), который издает тот устрашающий раскатистый рев, который я когда-то слышал. Когда я слышу этот звук, мне видится расстояние, отделяющее меня от так называемого цивилизованного мира, и у меня возникает непреодолимое желание молиться, только я не знаю, какому богу.