Фейт опустилась на корзину, и Чарити тут же закапризничала:
– Хочу вниз! Поставь на ножки!
– Ну-ну! – Котти наклонился к девочке. – Нельзя плакать, а то твоя симпатичная мордашка покраснеет от слез, а носик распухнет. Лучше послушай, какую я сейчас расскажу сказку. Любишь сказки?
Чарити как зачарованная уставилась на мальчика, сразу позабыв, что собиралась заплакать, а Хоуп придвинулась поближе. Фейт вздохнула с облегчением: любая короткая передышка в череде утомительных забот и волнений была как манна небесная. К тому же мальчик, очевидно, умеет обращаться с маленькими детьми.
– Ну, Котти, начинай скорее! – запрыгала от нетерпения Хоуп.
– Ну, слушайте, – улыбнулся парнишка. – Беннилонг – туземец, коренной житель этих мест. У губернатора Филиппа никак не получалось наладить отношения с ними, и он в конце концов приказал схватить несколько человек. Среди них оказались Беннилонг и вождь племени Колби. Их заковали в кандалы, но Колби как-то удалось освободиться и благополучно сбежать, а Беннилонг решил остаться и научиться жить, как мы, белые люди! С губернатором они даже так подружились, что ели за одним столом, хотя Беннилонг очень любишь поесть. – Котти усмехнулся. – Губернатор говорил, что он съедает столько, что хватило бы накормить шестерых взрослых мужчин.
Девочки слушали раскрыв рот, а Котти продолжал:
– Все было хорошо до тех пор, пока еды не стало совсем мало. Народ начал жаловаться, что Беннилонг много ест, и ему пришлось вернуться в Манли. Позже, когда губернатор Филипп был ранен кем-то из чернокожих, Беннилонг, обеспокоенный состоянием здоровья своего друга, вернулся и на этот раз остался. Губернатор распорядился построить для него кирпичный дом, куда могли бы приходить его друзья, если им захочется его навестить.
– Но почему он стоит там, на холме, отдельно от других? – поинтересовалась Фейт.
Котти потер ладонью подбородок:
– Беннилонг – чернокожий, а здешние белые не очень-то любят, чтобы такие встречались им… Не все относятся к неграм по-доброму.
– Эй, встать! Ну-ка живо! – раздались окрики солдат из толпы осужденных, теперь значительно выросшей.
– Кажется, все уже на берегу, – заметил Котти. – Сейчас солдаты будут называть ваши имена и скажут, кто ваши хозяева. Если хотите, я пока подержу малышку.
Фейт осторожно передала мальчику непоседливую Чарити и поднялась. Помимо ужасной усталости, Фейт чувствовала еще головокружение: с тех пор как они ели в последний раз, прошло довольно много времени. Сердце ее тревожно билось. К какому хозяину они попадут? Но какой смысл терзать себя вопросами, если изменить что-либо все равно нельзя?