С другой стороны, похоже, я нашёл ту самую дверь под названием «суицид». В любой другой ситуации я бы послал богиню на три весёлых буквы, а сам пошёл бы «не в ту дверь». Ещё я себе харакири не делал. Но в данном случае, не верить ей я просто не могу.
Однако, от мысли что мне надо себя шлёпнуть, внутри зарождается липкий страх с сомнением: «А вдруг всё вокруг реально?» или «Что если ничего не получится, и я проснусь в понедельник без памяти?»
Вот только переварить полученную информацию и построить план мне не дали. Дверь камеры отворилась и фсиновец в кепке рявкнул:
– Черных, на выход!
Поморщившись, я встал со шконки и проследовал за дверь, где меня поставили лицом к стенке и нацепили браслеты за спиной. После этого другой тюремщик ткнул мне дубинкой в ребро и прошипел:
– Чё ты там про самотыки вякал, попугай?!
– Прошу вежливо и по имени – Иннокентий, – усмехнулся я. – Ничего не вякал. Просто обозначил, что у вас хорошие секс-игрушки. Вы выглядите крайне удовлетворёнными.
– Вернёшься, мы тебя так удовлетворим, этими игрушками, придурок мля… – фыркнул тот.
– Э-эй! Они ж уже бэушные! Это не гигиенично! – возмутился я, но меня развернули и стали толкать по коридору к выходу. – Выдайте мне новую!
На выходе меня встретила конвойная служба из двух молодцов – один бугай под сорок, а другой помоложе, где-то моего возраста. Вместе с ними был мой знакомым чернявый следователь СК.
– Чё каво? Куда идём тусоваться? – вопросил я у следака.
– Туда, где оценят твои плоские шутки, умник, – фыркнул тот.
– О-о! К деду Петросяну что ли?