– Мама, мне больно! – вскрикивает дочка.
Мне тоже. Очень. В глазах стремительно темнеет, когда я вижу его.
Ступая ровным, четким шагом к нам приближался мой самый страшный кошмар.
Нет…
Нет…
Нет!
Остановившись всего в шаге от нас, Рамис чеканит:
– Я на день рождения. К дочери.
Согнувшись пополам, я очень быстро подхватываю Селин на руки и резко разворачиваюсь в сторону черного выхода. Благо, я знала путь к нему как свои пять пальцев, поэтому рванула в ту сторону не глядя.
Но Рамис, конечно же, предугадал и мое бегство…
Он всегда знал меня чересчур хорошо.
У черного выхода нас с Селин встречает амбал и, загородив собой выход, произносит:
– Лучше вам вернуться, Айлин Муратовна. Я вас провожу.
– Не трогайте меня! Убери свои руки от моей дочери! – огрызаюсь и отшатываюсь от рук бритоголового.
– Мама! – хнычет Селин, прижимаясь лицом к моей шее.
Я все еще посматриваю на черный выход, но понимаю, что все мои маневры безрезультатны, когда за нашими спинами возникает несколько неприветливых мужчин и возвращают обратно.
К Рамису.
Мы оказываемся в тупике – окончательно и бесповоротно.
Я прижимаю плачущую дочь к себе и закрываю своей ладонью ее лицо. Не хочу, чтобы Рамис даже смотрел на нее. Не хочу.
Отвернувшись, я пытаюсь успокоить дочь и шепотом обещаю ей и себе, что все будет хорошо, хотя сама дышу как после километровой пробежки. Сильно-сильно. До боли в легких. И Селин прекрасно чувствует мой страх…
– Далеко собралась, Айли-ин? – протягивает почти ласково за моей спиной. – Все выходы заблокированы. Отпусти дочь.
Как?
За что?
После нашего развода я не появлялась в столице. Я спряталась в глубинку и просто хотела жить счастливо.
– Мамочка…
Селин начинает жалобно хныкать, когда я дрожащими руками крепко прижимаю ее к себе.
Она, конечно же, чувствовала мой страх и мою обреченность. Оказавшись в западне, я поворачиваюсь к Рамису и накрываю черноволосую голову дочери рукой – в попытке спрятать и защитить.
И от него, безусловно, не ускользает ни один мой жест.
Склонив голову набок, Рамис стискивает челюсти, и желваки ходят по его скулам.
– Мамочка, я хочу в туалет… – хнычет Селин.
– Т-шш…
Рамис бросает ледяной взгляд на Регину и приказывает ей:
– Отведи девочку в туалет. Немедленно.
– Нет, я сама! – выкрикиваю чересчур громко.
– Ты останешься здесь, чтобы не сбежала, – припечатывает тихо, так, чтобы Селин ничего не услышала. – Вздумаешь поднять шум, гости пострадают. Ты ведь не хочешь испортить праздник дочери, Айлин?