Когда Дым закончил с едой и вылизал дочиста миску, я велела ему сесть напротив меня и слушать.
– Я запрещаю тебе выходить за пределы квартиры, портить мой интерьер и мои вещи. Запрещаю нападать на моих гостей и тех, кто здесь работает. По нужде ходи в унитаз. Если уж некоторые обычные коты с этим справляются, то ты и подавно должен освоить. Если понял, скажи «мяу».
– Мяу!
Кот счел, что наши совместные дела завершены, поэтому направился в сторону окна, и лег на пол ровно в луч света. Я покачала головой: он способен принимать самостоятельные решения. Значит, либо был очень умным при жизни, либо плохо закрепилась подчиняющая связь. Но вряд ли столь малое существо может принести большие проблемы.
Теперь и мне неплохо бы поесть. К сожалению, вся мясная еда скрылась в желудке Дыма, а креветки мой организм отказался принимать за говядину. Повариха придет еще нескоро, так что я приняла решение спуститься за едой в ближайшее кафе.
Консьерж, как и всегда, проводил меня нечитаемым взглядом. Он был организованным и аккуратным человеком с квадратно-гнездовым способом мышления. А меня, очевидно, ему никак не удавалось уложить ни в какую схему. То он видел меня в золоте и дорогущих нарядах. То шмыгающей в дом в надвинутом на глаза капюшоне безразмерной толстовки. Иногда шумная компания заваливалась вместе со мной в лифт, а временами я недели не показывала носа из своей квартиры. Сейчас я шла мимо него в ярко-бирюзовой рубашке и больших розовых солнцезащитных очках.
Я давно заметила, что чем ярче одежда, тем меньше вглядываются в выражение твоего лица. И наоборот – чем незаметнее одежда, тем больше люди смотрят именно на тебя. А мне нужно было крепко подумать.
Городской шум обхватил меня сразу же, как открылась стеклянная дверь дома. Многоэтажки уже повыплевывали из своих недр работающую публику, и те спешили по своим важным делам. Все же быть старшей кровью – это просто шикарно. Нет нужды работать, достойный минимум обеспечивается по праву рождения. От меня требуется лишь раз месяц вносить свой вклад в магические меридианы нашего мира, которые подобно прочному каркасу держат его в стабильности. Это такой социальный договор. Ну и, кончено, традиция.
Лет десять назад начинали ходить революционные настроения. Люди пытались «сбросить тиранию карт», «покончить с трутнями нашего общества» и «вывести равенство в абсолют». На очередном Приеме все дома впервые за всю историю единогласно отправили комбинации на сброс и проголосовали за демонстрацию силы. Причем для этого не надо были никого притеснять, арестовывать или тем более убивать.