– Нам надо их все пересчитать и сверить со списками. Если потеряем хоть один документ, то можно писать увольнительную.
Нина вплотную занялась пакетами, а я взяла на себя всех клиентов и телефонные звонки. После шести я к ней присоединилась. Несколько часов мы сверяли пакеты со списками, а потом сортировали их. На каждом из пакетов были названия фирм, и я поняла, что в них содержатся отчеты по банковским операциям.
Вскоре пакетами занималась уже я одна, а Нина вбивала данные на компьютере. Часов в одиннадцать мы прервались. Она предложила мне пончики и сказала, что если я хочу кофе, то могу пойти на кухню банка.
Мне всегда было немного не по себе, когда я заходила внутрь банка. Наверно, оттого, что люди были сверхсерьезными, а организация – очень могущественной. Весь внутренний интерьер буквально кричал о деньгах – начиная от жидкокристаллических мониторов и заканчивая аппаратом, который бесплатно выдавал какой угодно кофе, какао и горячий шоколад.
Банк был хранилищем денег, где каждая бумажка имела ценность и сверхсекретность. Здесь люди делали деньги, все время говорили о деньгах и поклонялись деньгам. «Храм Золотого Тельца» – так я его мысленно про себя называла.
Удивительно, но в одиннадцать часов треть работников все еще оставалась на своих рабочих местах. Позже, поговорив с охранниками, я узнала, что банк никогда не пустует. Люди работали и в выходные, и в праздничные дни, и даже на Новый год. Были два специальных работника, которые работали только по ночам. Мы с Ниной называли их ночными девочками, хотя это были уже не девочки, а две дамы лет сорока пяти. Одна из них Фатима – то ли турчанка, то ли армянка. Другая – добродушная полная блондинка Галина. Они обе готовили то море пакетов, которые мы сортировали, сверяли и должны были отправить с курьером.
Я входила в «Храм Золотого Тельца» осторожно и даже робко, стараясь не потревожить его жрецов – важных персон в дорогих костюмах. Уборщицы в синих униформах заметили мою робость и отвели на кухню. Они угостили меня кофе, дали шоколад и вообще отнеслись как к родной. «Вам будет очень уютно», – вспомнились мне слова Салтанат. Вполне возможно.
В двенадцать часов отчет был не готов и на треть. Нина подняла на меня уставшие красные глаза.
– Нам надо завтра подойти к семи утра. Тогда первая часть Мерлезонского балета будет завершена.