– Когда мы в последний раз не были «на обочине»? – хмыкнул Квилл. – Суэц? Пятьдесят шестой?
– Не смешно, Артур. Суэц был последним гвоздём в крышку имперского гроба. А теперь египтяне в открытую говорят нашим людям: «Не звоните. Мы вас сами найдём».
Он швырнул папку на стол. Выпало фото – военный аэродром под Каиром, на заднем плане грузовик с характерным силуэтом ракетного контейнера. На двери кабины – красная звезда.
– Где была Шоу, когда всё это начиналось? – спросил Квилл.
– На месте. Говорит, до этого, – он ткнул пальцем в фото, – информации не было. Либо дезинформировали, либо…
– Она не могла…
– Все могут, Артур. Особенно те, кого ты знаешь слишком давно.
В этот момент в комнату вошёл офицер связи с телеграммой.
– Срочно из Каира. Резидент просит подтверждения полномочий Шоу. Запрашивает эвакуацию «Скорпиона» через Кипр и…
Он запнулся.
– …и уничтожение всех документов.
– Значит, и по «Анубису» тоже. Ты слышал?
У Артура сжались кулаки.
– Она выводит активы? Или уходит сама? И кто такой «Анубис»?
– Анубис? У египтян – бог, который судит, достоин ли умерший загробной жизни.
– Сейчас мне не до шуток.
– Мы давно подозреваем крота в ближневосточном отделе. Неделю назад получили подтверждение от «Скорпиона». Так Москва называет его – «Анубис». Если вытащим «Скорпиона», он назовёт нам настоящее имя. Такова сделка.
– Сделку оформила Шоу?
– Да.
– Кто обеспечивает эвакуацию?
– Ты. Едешь в Каир официально – для эвакуации. Заодно убедись, что Шоу всё ещё с нами. Или хотя бы не с ними.
«Все могут, Артур. Особенно те, кого ты знаешь слишком давно…»
Каир. Продолжение. Комната резидентуры. Гарден-Сити.
– Выглядите хуже, чем тогда в Берлине, – сказала она, не поднимая взгляда. – Надеюсь, молчать не разучились. Это снова в моде.
За окном мимо здания пронеслась колонна русских «ЗИЛов», набитых египетскими солдатами. Фары прорезали комнату белыми клиньями.