Я устало откинулся на подушку. Коньячков продолжал:
– Случай Зои Медовухиной наконец-то подтолкнул правительство озаботиться тем, что происходит в стране и особенно в Москве. Молодежь стала пить слишком много энергетиков. Кофе нещадно потребляется студентами и молодыми людьми, наблюдается рост сердечно-сосудистых заболеваний! Это настоящий алкоголизм двадцать первого века! Уже давно было очевидно, что нельзя все это тако оставлять. И вот наконец наше государство решилось открыть первый реабилитационный центр по борьбе с зависимостью от содержащих кофеин продуктов!
Коньячков взял паузу. Свою тираду он произносил с таким тошнотворным воодушевлением, что с каждым словом я все сильнее чувствовал, как возникшая во мне с самого начала неприязнь к этому человеку начинала перерастать в граничащее с ненавистью отвращение. Как будто почувствовав мое к нему отношение, Коньячков прервал молчание:
– Да Вы только поймите, что это для Вашего же блага! Со дня на день президент подпишет закон о запрете продажи кофе, не говоря уже об энергетиках, которые уже фактически приравнены к тяжелым наркотикам. Так вот! – смеется – После этого таким закоренелым кофеманам, как Вы и Ваши дружки, нужно будет жить в обществе, соблюдая законы государства. Уже из-за одного этого следует задуматься о том, чтобы изменить свою жизнь к лучшему и оставить отравляющие ее вредные привычки!
Казалось, от улыбки вены на лбу Конъячкова вот-вот лопнут. В тот момент мне от всей души хотелось это увидеть. Было стойкое ощущение, что кто-то играет со мной злую, совершенно не смешную шутку.
– С какой стати я должен вам верить? Зоя была закрытым и очень своеобразным человеком. Свести счеты с жизнью она могла из-за чего угодно. С чего только журналюги устроили такую шумиху по этому поводу?
– Молодой человек! Вы же, кажется, совсем не глупый! Учитесь, вон, в престижном университете и не можете сложить два и два! Почему же, как Вы думаете, «журналюги подняли такую шумиху»? Да потому и подняли, что этот случай уже не первый, но самый показательный! С этого момента всем стало понятно, что нельзя продолжать открытую продажу кофе и энергетиков! Нельзя, потому что иначе мы потеряем всю нашу и без того развращенную молодежь! Кому-то, голубчик, надо и детей рожать! Ну что ж, вынужден откланяться! Я и так потратил на Вас непозволительно много времени.