Эпизод 2: Начало необъяснимых событий в деревне.
Слова князя Велеслава, словно зерна, упавшие в плодородную почву, начали прорастать в сердце Ярославы, переплетаясь с её собственными, смутными предчувствиями. “Кровь древних славянских богов… сила, способная противостоять тьме…” Неужели это правда? Неужели в ней, простой травнице, и впрямь дремлет такая мощь? “Что… что происходит?” – прошептала она, чувствуя, как зыбкая пелена накрывает привычный мир, превращая его в подобие отражения в неспокойной воде.
Князь, словно прочитав ее мысли, спокойно ответил: “Тьма пробуждается, Ярослава. И она уже здесь, в Древляге. Ты почувствуешь это, как чувствуешь дыхание леса, как отличаешь шепот березы от стона сосны”. Словно в подтверждение его слов, в тот же день на Древлягу обрушилась череда странных, необъяснимых событий. Словно кто-то невидимый, злобный, наложил проклятие на землю.
Сначала коровы у всех до единой хозяек словно сговорились – молоко пропало, будто выпили его до дна какие-то злые духи. Помрачнели лица деревенских молочниц, ведь молоко – не только еда, но и источник дохода, способ хоть какую копейку заработать. Потом, словно по мановению чёрной руки, на огородах начали чахнуть посадки. Листья скручивались, вяли, словно их выпивала неведомая хворь, урожай погибал, не успев созреть.
Всполошились мужики, ведь от урожая зависела их жизнь, их сытость зимой. Они крестились, шептали молитвы, обходили свои огороды с иконами, но ничего не помогало. А к вечеру, когда солнце уже собиралось уйти за горизонт, небо над Древлягой затянулось зловещими тучами, будто кто-то разлил чернила по небесному полотну. Ничто не предвещало грозы, ни ветерка, ни раската грома, но в воздухе висело тягостное, гнетущее предчувствие беды.
Жители деревни, и без того напуганные появлением чужака-князя, начали роптать, перешёптываться, обвиняя во всём Велеслава. “Это он, окаянный, навлек на нас гнев богов! – шептала старуха Ульяна, крестясь дрожащей рукой. – Пришёл, как ворон чёрный, и принёс с собой заразу”.
Только бабушка Анисья хранила молчание, лишь изредка бросая на внучку тревожные, полные тайной печали взгляды. Ярослава, чувствуя свою ответственность, словно грех на душе, не находила себе места. Она ходила по деревне, словно неприкаянная тень, пытаясь помочь людям, но все её усилия оказывались тщетными. Травы, которые раньше всегда помогали, словно потеряли свою силу, утратили волшебную искру. Земля отказывалась рожать, скотина чахла на глазах, а люди, словно подкошенные, теряли надежду.