Но тут его умную голову посетила мысль-нестыковка:
– И я смогу это вынести в реальность?
– Нет, конечно, – уже вполне натурально развеселился дух. – Но с этим всё намного проще. Ты хорошо его запомнил?
– А что тут запоминать? – удивился Дима, протягивая артефакт обратно. – Простой. Без изысков. Спираль в три витка. Или я чего-то не заметил?
– Так вот, точно такой же попросишь у Господства учебного мира. А если начнёт задавать вопросы, то сошлёшься на желание защититься от Вериной Славы. А она тебя ей скоро до самых кишок достанет. Поверь. Я её знаю.
– Логично, – согласился Дима, покусывая нижнюю губу. – Эта ведьма может. Но как я Кону объясню, что мне нужен именно такой амулет? Я же на тебя сослаться не могу? Я правильно понял? И врать не могу. Он на раз раскусит.
– А зачем врать? Скажи правду, мол, приснился. Да так приснился, что прям жить без него не могу.
– Хреново ты как-то всё придумал, – продолжил хмуриться Дима. – Я же при пробуждении буду всё помнить. Значит, об этом думать. А это, в свою очередь, означает, что и они будут это слышать.
– На этот счёт расслабься, – успокоил его Искусственный Дух. – Ты будешь помнить, как обычный сон. Ты же помнишь иногда сны при пробуждении?
– Бывает.
– Вот и наш разговор будешь помнить, как сон. Смутно и нереально. И они это не иначе как за твоё сновидение не воспримут. Я же не просто так вытащил тебя сюда. Я знаю, что делаю.
– Остаётся поверить. К тому же, тот факт, что этот амулет во сне показал именно ты, в принципе, тоже никакого криминала не несёт. И если даже тебя уличат в проникновении в мой сон, это можно будет выдать как стремление помочь товарищу в процессе обучения, заранее, так сказать, предотвращая негативное воздействие некоторых несознательных коллег.
– Вот и прекрасно, – обрадовался Тано, – об этом и старайся думать после пробуждения. А сейчас пора. К тебе Вера в дверь ломится.
Дима проснулся. Резко. Минуя все слои и переходы. В дверь действительно стучали, и он уже прекрасно знал, кто.
– Кон, впусти её, – попросил молодой человек, лениво потягиваясь.
Открыл глаза и прифигел. Темнота в спальне стояла кромешная. За окном – ночь в самом разгаре. Судя по тусклой подсветке спальни, на небе светила луна, но самого́ ночного светила в окне не просматривалось. Оно было где-то выше. Рассмотреть звёзды не успел. Дверь растворилась, и из общего зала в проём хлынул свет, на фоне которого тенью прошмыгнула девица нетяжёлого поведения в одном коротком халатике на голое тело.