Она обвисла в моих руках пушистой мягкой тряпочкой. Тяжелый взгляд Рука жег спину, но мне было плевать.
– Мышка! – я сморгнула слезы.
Он говорил, что кошка проснется к утру. Но мафиози и соврет – недорого возьмет!
– Не переживайте, мисс, – подал голос Рук. Скрипнули половицы, он подошел и встал рядом. – Кличка Смита – «Мягкие лапки». Или Мягкий Смит.
Я невольно усмехнулась, прижимаясь щекой к теплому боку Мышки. Точно сказано!
А мафиози положил руку мне на плечо – тяжелую и теплую даже сквозь кожу перчатки.
– Он может усыпить кого угодно, причем безо всякого клофелина.
Я зажмурилась. Ничего не скажешь, полезное умение для грабителя!
– Ну-ну, – Рук легонько погладил меня по плечу, и я сообразила, что стою в одной комбинации. Прикусила губу, осторожно уложила Мышку в нагретое «гнездо», обернулась.
Он вздернул бровь, но руку так и не убрал. Затененные полями шляпы глаза, светлая щетина, ирония в насмешливом изгибе губ.
– По-моему, мистер Рук, – сказала я медленно, – вы задолжали мне кое-какие объяснения!
– А по-моему, мисс Вон, – ответил он мне в тон, – это вы мне задолжали. Благодарность, например.
– Действительно, – я покачала головой, – какая я черствая! Вы опять спасли меня от неприятностей… сначала в них втравив.
Низкий смех Рука был мне ответом.
– Вы умны и находчивы, мисс, – признал он, отсмеявшись.
Я не позволила сбить себя с толку.
– Так расскажете?
Рук медленно покачал головой.
– Мисс, вы когда-нибудь слышали такую поговорку: «Меньше знаешь, крепче спишь»?
– О, да. Крепкий сон мне ваш Смит обеспечил, тут не поспоришь. Главное, чтоб не вечный.
– Послушайте, мисс Вон, – мафиози посерьезнел. Исчезла вечная полуулыбка, насмешливый прищур и эта манера тягуче растягивать слова. – Я оставлю здесь своих людей, хотя уже вряд ли кто-то клюнет.
– Значит, я – наживка, – кивнула я. Сложить два и два было несложно. – Подозреваю, вы кому-то намекнули, что я слишком много знаю.
Рук усмехнулся.
– Люблю блефовать. Жаль, что клюнул только Смит.
– Ну вы и!..
Рук усмехнулся.
– Я ведь мафиози, мисс. Всего доброго!
Он взял мою руку, поцеловал кончики пальцев. И вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Я села на подоконник, прислонилась лбом к холодному стеклу, по которому лупил дождь.
Что делать? Бросить все и бежать? Не выйдет, все мои фишки уже поставлены в банк, пасовать нельзя.