Я просканировал новообразование и все возможные пути его распространения. Лимфоузлы с метастазами я уже убрал раньше. Теперь самое сложное – восстановить протоки. Соединительнотканная стенка желудка, которую я делал в прошлый раз, уже была достаточно плотной. Здесь толщину надо ещё наращивать.
Когда пациент погрузился в сон, я приступил к задуманному. Нарастить стенку желудка – самое простое в этой задаче. Удвоить толщину чистой рубцовой ткани получилось довольно быстро, уже появился опыт. Сложнее всего было действовать тонким пучком энергии на общий желчный и Вирсунгов протоки. Надо было не только освободить просвет протоков, превратить часть ткани новообразования в соединительную рубцовую ткань, но и не задеть проходящие в опасной близости сосуды. Вот последнее оказалось ещё более сложным, чем трансформировать тонкую стенку протока. Я покрылся испариной уже не столько от перенагрузки и истощения запаса энергии, сколько из-за напряженного ежесекундного контроля точки воздействия тонюсенького пучка энергии. Когда ювелирная работа с общим желчным протоком была завершена, я взмок, как в бане у Корсакова и был выжат, как лимон. Что интересно, запас энергии оставался больше половины, но продолжать процедуру не было сил.
– На сегодня хватит, – сказал я, вытирая лоб рукавом халата. – Будите.
– Судя по вашему внешнему виду, вы всё убрали? – решил уточнить Борис Владимирович.
– Не поверите, нет, – вяло улыбнулся я, чувствуя, как дрожит рука. – Опухолевой ткани убавилось совсем чуть-чуть.
– Не понял, – вскинул брови Корсаков.
– Это я столько над протоком колдовал. Оказалось, очень сложно. Энергии ещё полно, но мне нужен отдых.
– Понятно, – кивнул Корсаков. – Значит бой продолжается.
Пациент проснулся и открыл глаза.
– Господин лекарь, что-то пошло не так? Вы не стали удалять опухоль?
– Хм, интересно, а почему вы так решили? – поинтересовался я.
– Да раньше я чувствовал после процедуры какую-то тяжесть, дискомфорт, жжение. А сейчас ничего такого нет, словно вы там ничего не сделали, вот я и подумал.
– Отчасти вы правы, – улыбнулся я. – Сегодня я делал более тонкую работу, осталось ещё столько же, потом буду убирать саму опухоль.
– Это значит лечение снова затягивается? – поморщился мужчина.
– Не на много, – заверил я. – За счёт того, что сегодня удалён совсем небольшой объём, думаю вполне уместно будет повторить процедуру послезавтра.