Придется остаться здесь, пока не будет принято какое-то решение, пока Маркус с отцом не устранят нависшую надо мной угрозу… А за это время надо позаботиться о себе самой…
Ведь я не сомневалась – то, что сделал со мной Маркус, было просто детской забавой по сравнению с тем, что он мог сделать. Мысли неизбежно возвращались к Себастьяну; я вспомнила, как он целовал и ласкал меня вчера вечером, как мы уже почти занялись любовью… Я вспомнила, как он внезапно остановился, как рассказал о своем прошлом, о мрачных тайнах… А затем против моей воли отвез меня в аэропорт, чтобы передать в руки Маркуса.
Мне было очень грустно, но это не было обычной грустью. Подобного чувства я никогда прежде не испытывала. У меня возникло ощущение, словно я могу потерять все самое дорогое; как будто меня поместили в тело другого человека и я живу чужой жизнью так не похожей на мою. Я всмотрелась в большое зеркало, висевшее на стене, и не узнала себя. А хуже всего то, что я в чужом доме и рядом нет ни родных, ни друзей… Только он.
Было странно не видеть его рядом, не слышать, что он может со мной сделать. Страшно думать, что Себастьян превратился вот в такое… в моем собственном доме.
Я думала, он любит меня. А теперь оказалась в этом адском особняке.
Внезапно что-то словно взорвалось внутри, и, вне себя от ярости, не понимая, что делаю, я схватила телефон и со всей силы запустила в огромное зеркало, висевшее напротив.
Оно разлетелось вдребезги, и осколки посыпались на паркет, многократно отражая мое лицо – совершенно разбитое… разрушенное, как моя жизнь.
Почему ты так поступил со мной, Себастьян?
Я свернулась калачиком на кровати и решительно вытерла слезы.
Должно быть, я уснула, потому что, когда открыла глаза, за окном уже почти стемнело. Я приподнялась, чувствуя, как от неудобной позы затекло все тело, и стала искать выключатель.
Со мной чуть не случился сердечный приступ, когда я увидела сидящего на диванчике Маркуса, залитого предвечерним светом; он спокойно смотрел на меня, опершись локтями о колени и уткнувшись подбородком в кулаки.
– Не хотел тебя напугать, – сказал он, не шевелясь.
Я схватилась за сердце, колотящееся не столько от изумления, сколько от страха.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
Он откинулся на спинку диванчика и улыбнулся.
– Ты очень красивая, когда спишь…