– Ясно, но у меня больной отец.
– А-а, – Конд деликатно шевельнулся на стуле, – я забыл, тогда конечно…
Мы помолчали несколько минут. Неожиданно Конд резко встал, сделал два круга около столика, за которым мы сидели, и снова сел, с грохотом пододвинув стул. Его осенила какая-то идея.
– Скажи-ка, Ан, когда прекращается прием документов?
– Не знаю точно, кажется, через три дня.
– А кто подал, знаешь?
Я перечислил имена астролетчиков.
– Хорошие все ребята, – сказал он, – тем лучше, мы договоримся с ними.
– О чем? – недоумевал я.
Он еще ближе пододвинулся ко мне.
– Не решить ли нам это дело жребием?
– Жребием?
– Ну да! Разобьемся на пары, кто с кем хочет лететь и вручим нашу судьбу случаю. По крайней мере здесь хоть что-то будет зависеть от нас самих, а не от чиновников управления.
Я задумался.
– Но документы уже поданы!
– Их оставит только тот, кому повезет.
– Гм… ну, а если кто-нибудь не возьмет документов, хотя жребий ему и не выпадет?
– Тогда… – Конд задумался. – Да ты что, сомневаешься в товарищах, что ли?
– В тех, кто уже подал, не сомневаюсь, но осталось еще три дня и мало ли кто приедет. Ромс, например. Ты за него можешь поручиться?
Лицо Конда потемнело. Заметив это, я вспомнил, что у него с Ромсом произошла какая-то ссора. Об этом все говорили, но подробностей никто не знал.
– В таком случае подождем еще три дня. А ты видел кого-нибудь из наших?
– Нет, я только сегодня прилетел.
– Я тоже. Нужно будет увидеться и поговорить. Сам-то ты как относишься к этой затее?
По правде говоря, она меня не воодушевила. И там и там жребий. У меня не было громкого имени талантливого звездолетчика, которое предоставило бы мне какие-нибудь преимущества на конкурсе. Я был середнячком, как и все, подавшие документы, поэтому выбор конкурсной комиссии должен быть в известной мере случаен. Конд предлагал взять этот случай в свои руки и при удаче обеспечить себе желаемого партнера.
Что ж, в этом был некоторый смысл, и я не стал ему возражать.
– Значит решено? – сказал он, выливая себе в рот остатки оло. – Ты где устроился?
– Пока нигде.
– Пойдем со мной, у меня есть пристанище, на двоих места хватит.
* * *
Я хорошо помню тот вечер, ставший поворотным в моей судьбе. Такие часы не забываются. Все, подавшие на конкурс, собрались во второсортном баре на углу Кракоро-риди и Южной магистрали. Помещение это неважное, зал почти треугольный, здесь улицы пересекаются под острым углом. Было сыро и промозгло, только солнце, врывающееся в многочисленные окна, обогревало редких посетителей. Мы и выбрали это место только потому, что здесь мало кто бывает. Шумное сборище астролетчиков привлекло бы к себе ненужное внимание, а мы этого вовсе не хотели.