Я лежала, распахнув глаза, и ловила ртом воздух. А прямо надо мной раскинулась крона дерева. Такая густая, что неба сквозь неё было не видно. Сочные зелёные листья мерно покачивались и шелестели. Словно сейчас и не середина осени.
Ясно. Значит, я всё-таки сплю. В таком случае стоило проснуться как можно скорее и узнать, что же случилось с Джоном.
При воспоминании о теряющем сознание мужчине в груди сжался тугой ком, причиняя нестерпимую боль. Застонав от отчаяния, я предприняла ещё одну попытку подняться.
Но – увы – не смогла и пальцем пошевелить. Усталость придавливала к кровати бетонной плитой. Да что ж такое-то!
– Проснулась, что ли? – послышался смутно знакомый голос. – Живая.
Собеседника я не видела, зато у меня тут же появилась масса вопросов. Где я? Что произошло? И почему тело меня совершенно не слушается? Но вместо всего этого я спросила самое важное:
– Джон?
Голос мой скрежетал, словно мечом по камню водили. Я закашлялась. Из глаз брызнули слёзы, и мир начал стремительно темнеть.
– В порядке твой Джон, – ворчливо отозвался незримый собеседник. – Не сдох. Сейчас спит. И ты спи.
Последние слова донеслись словно сквозь толщу воды. Уши закладывало, и я погружалась всё глубже. Конечности онемели, в них вонзились тысячи иголочек. А потом началось жжение в груди. Оно всё усиливалось, словно под рёбрами бушевал пожар. А я билась в агонии и кричала, кричала…
– Потерпи, девочка, – донёсся глухой голос. Его я тоже откуда-то знала. – Надо потерпеть. Чуть досуха себя не выпила, глупая. Но ничего, живой будешь.
– Ага, и отдашься своему дракону при первом удобном…
– А ну цыц! Я тебя зачем в Шервуд отправила? А ты что устроил?
– Ничего я не устроил, говорю же! Наоборот, старался! Даже камень притащил…
Куда именно обладатель возмущённого голоса принёс камень и, главное, зачем, я так и не узнала – снова провалилась в забытьё. И снова всё тело горело, наполняясь чужим огнём. Он жёг изнутри, пытаясь пробудить мою собственную искру. Которую я почти не чувствовала. С одной стороны, это должно было пугать… С другой стороны, страха у меня сейчас не было. Вообще ничего не было. Только вязкое ощущение реальности, копошившейся вокруг.
Когда я снова пришла в себя, была ночь. Над головой нависала тёмная листва. А в ветках тускло светились грибы. Обычные такие, чуть зеленоватые, со шляпками. Они выглядывали меж листьев, источая слабый свет и позволяя рассмотреть окружение.