» – вдруг понял Тимур. Его след в своём обходе он иной раз встречал, примечая мелкий шаг и петляющую походку, словно оставил его раненый или больной зверь. Чаще всего он появлялся рядом с падалью или останками добытой другими зверьми добычи. На полноценную охоту сил у него не доставало. Странно, что он не выходил к людям в ближайшие деревни.
Видя, что гость уснул, Тимур устроился удобнее, держа его в поле зрения. Но скоро задремал и сам. Утром, едва сырость росы коснулась ещё закрытых век, потянулся, с наслаждением разминая мышцы и обнаружил, что пёс лежит уже у него в ногах, прижавшись боком к подошвам. Хмыкнул, покачав головой. Когда зверь не поднимая морды с лап скосил на него взгляд, негромко и спокойно спросил:
–
Выспался?
Не дождавшись никакой внятной реакции вытащил из вещмешка свёрток с провизией и, развернув пропитавшуюся ароматом снеди бумагу, кинул псу кусок пирога с вязигой.
–
На-ка, подкрепись.
Пёс вежливо тронул носом подношение и учуяв снедь осторожно ухватил зубами. Подняв морду пережёвывал мягкое угощение, поворачивая пасть то так, то эдак, отвернувшись от Тимура, словно стыдясь своей ущербности. Потом выгнул шею, проглатывая свой нежданный завтрак, и шевельнул хвостом, обозначив благодарность. Взгляд его, между тем, не выражал ни радости, ни надежды. Эк жизнь-то его потрепала…
Подогрев на рубиновых углях вчерашний чай в кружке, Тимур наскоро позавтракал сам и, уже собравшись в дорогу, решал, что делать с псом? Забрать с собой не получится, путь домой не близок, зверь его не осилит. И на руках не утащишь, тяжеловат будет. Бросать тоже не по людски. Решившись, осторожно протянул к нему руку. Пёс покосился, но недовольства не проявил. Скорее наоборот, чуть подался навстречу.
–
Вот и ладненько.
Тимур погладил лобастую голову, успокаивая пса, и рассматривал рану на боку. «Придётся шить, иначе долго не протянет». Достал моток суровой нитки, иглу, смочил в спирте и приступил к полевой хирургии. За всё время неприятной и болезненной процедуры пациент пару раз лязгнул зубами, когда неосторожные движения человека причиняли ему боль, но в целом не мешал. Понимал, что сейчас тот всё делает ему во благо. Протерев спиртом рану Тимур срезал отмершие клочья кожи и мешавшую шерсть, затем ровными стежками стянул края пореза, надеясь на разумное поведение пса в дальнейшем – не разгрыз бы узлы и нить. Убедившись, что всё сделал аккуратно, протёр спиртом место операции ещё раз.