?
Давай этой ночью и забросим, – Иван выжидательно глянул на товарища.
–
Можно. Только сначала надо звонок в полицию организовать. Пока они соберутся, сам знаешь… Что толку будет, если Саха это мясо найдёт сам?
__
Утро следующего дня застало обоих в камышовых зарослях старицы. Неспешно шагали по берегу покрытой ряской старой протоки, давно превратившейся в заводь. Рваные следы наплава на зеленоватой поверхности предвещали удачную охоту. День обещал быть ясным и жарким, настроение тоже было празднично-приподнятым – ночью всё сложилось самым лучшим образом. У неизвестного наркоши отобрали телефон и позвонили в дежурную часть. Потом, ближе к полуночи, тенью перемахнули через шаткий забор егерева хозяйства и, приоткрыв дверь сарайки, подвесили на стену кусок копчёных рёбер лосятины. Чисто сработали.
Сейчас мягкое утро уходящего лета ненавязчиво намекало о заслуженном отдыхе: ночью выспаться не удалось. Катались туда-сюда, едва успели до рассвета на старицу добраться. Поэтому скулы нет-нет да сводила зевота, тут уж не до внимательности и реакции.
Шлёпанье крыльев по воде и заполошный кряк взлетающей из камышей утки застал обоих врасплох. Успели отдуплетиться, но мазанули, обескураженно глядя на стремительно удаляющийся силуэт кряквы и падающие в воду ошмётки пыжей. Прозевали…
Отвлекая себя от неудачного выстрела перезарядкой Степан поинтересовался:
–
Ты первый схрон давно проверял?
–
С того дня ни разу не был. А что?
–
Надо бы посмотреть, что там и как.
–
Согласен. Давай после охоты заедем?
Вместо ответа Степан вскинул двухстволку на шум в камышах, и едва громко крякавшая утка встала на крыло и потянула над водой, снял её первым же выстрелом влёт. Громкий всплеск упавшей тяжёлой тушки был отличным продолжением начавшегося праздника.
– С полем!
Первый снег
Тетива взыкнула и её певучие вибрации закончились туповато-чмокающим звуком впившейся в шею лося стрелы. Бык сделал «свечку», мотнул рогатой головой и завалился на спину. Впрочем, тут же вскочил на ноги, сделал два длинных прыжка и только потом упал, тяжко ударив рогами землю.
–
Бардыбыт, бардыбыт уол…
– бабка Евдокия подтолкнула его в плечо и опередив внука подбежала к упавшему зверю, переваливаясь на кривоватых ногах.
Подошла со спины, показывая пальцем на прижатые уши быка. Значит, зверь слушает и готов защищаться. Неведомо когда и как оказавшийся в руках нож она передала Тимиру: