– Люди, словно марионетки, одержимы эмоциями. Ярость, страх, ненависть – они сильны. А любовь всё же сильнее, потому что способна породить все вышеперечисленные. И когда любовь вместо положительных эмоций начинает создавать отрицательные, происходит диссонанс. Психологический надлом.
– А я думал, ты только по рабочим вопросам и психологии сна разбираешься.
От неё пахло женщиной. Она едва держалась, чтобы не залезть на меня верхом и не повторить всё то, что мы вытворяли в её кабинете, только на этот раз посреди трескучего мороза заснеженной улицы.
Безлюдье, тишина, страсть.
Воображение под её натиском изобразило Оксанку как гирю, что утаскивает меня на дно собственных страхов. Нина тащила в иную сторону, но была точно такой же гирей.
Прогнал видения, как наваждение, только ради того, чтобы услышать совет, как окончательный вердикт.
– Всё, чего ей сейчас хочется от тебя, это чтобы показал, она тебе небезразлична. Важная часть твоей жизни, на которую не закроешь глаза. Сейчас она… считает себя твоей обузой. Чемоданом без ручки. Скажешь неосторожное слово, она спокойно выдохнет и уйдёт. Ты хочешь, чтобы она ушла?
– Нет, – ответил, не раздумывая. Нина будто этого и ждала, кивнула.
– Тогда дай ей то, что просит. Покажи, что готов быть той самой стеной, за которую она может спрятаться, когда будет совсем невмоготу.
– Нин, у тебя самой дети были? Или есть?
Ждал, что она отстранится, насупится, возмутится. Вместо этого она улыбнулась и горячо шепнула на самое ухо, что это секрет. Следующий вопрос взбудоражил тело, пробуждая плоть.
– А ты хочешь мне с этим помочь?
Ответить ей не успел. В тихую гавань вечерней улицы вонзился шорох шагов, хруст недавно высыпавшего снега. В пародышащем драконе, что мчался на нас со всех ног, с трудом можно было различить девчонку.
Надежда любит слепоту и полумрак. В отчаянно рвущемся к нам силуэте мне жаждалось увидеть Оксанку. Пусть обиженную, злую, сердитую, но живую. Глаза решили не обманывать лишний раз, с каждой деталью говоря, что это не она.
Слишком пухлая, слишком румяная, тысячи других «слишком».
Бежевое пальто, серые плотные колготки. Пар изо рта, лихорадочный взгляд. Юная блюстительница морали? Погонит нас с лавочки искать комнату для утех?
Было бы здорово, но знал, не так. Её притащило к нам другое.