Итак, в 1907 г., произошло ещё одно знаковое событие, определившее судьбу молодой фрейлины Анны Танеевой. Он познакомилась с Божиим странником Григорием. Именно так, странником одухотворенным, Божьим человеком, воспринимала и называла Анна Александровна крестьянина Григория Ефимовича Распутина. Его появление в столице весьма символично, поскольку столичная жизнь накануне революции оказалась пропитанной душной атмосферой кутежей, пошлости и фальши, грязных интриг и лукавства, зачастую полного забвения и отрицания Бога. Всему этому, с точки зрения Анны Александровны, сибирский крестьянин смог противопоставить мировоззрение простого русского человека, наделенного от Бога ревностью подвижника, трезвостью духа, щедростью души и здоровой крестьянской смекалкой. К нему потянулись те, кто хотел вырваться из когтей нового содома, в который превратился Петербург, кто желал обрести путь ко спасению своей души и видел в старце Григории пример действенной, живой веры, способной творить чудеса. К их числу принадлежала и Анна Танеева. Вслед за отцом Иоанном, старец Григорий стал ее духовным наставником, к которому она питала искреннее чувство уважения и любви, пользовалась его духовными советами, обращалась к нему за молитвенной помощью. В наших словах нет преувеличения, а то, что они соответствуют исторической правде, которую трудно отвергнуть или игнорировать, подтверждают в частности воспоминания митрополита Вениамина Федченкова о том периоде времени, когда он лично хорошо знал старца Григория.
Невозможно отрицать того факта, что именно молитвы Григория Ефимовича сохранили ей жизнь после крушения железнодорожного состава, в котором Анна Александровна возвращалась из Царского Села. Она подробно пишет об этом в своих воспоминаниях. Все же кратко упредим ее рассказ, указав лишь на то, что после ужасной катастрофы, в которую она попала, врачи посчитали ее безнадежной и оставили умирать, и только появление вызванного старца Григория вдохнуло в нее жизнь. Пророческими оказались его слова: «Жить будет, но останется калекой», что и произошло в действительности. Реальность этого события подтверждена во многих воспоминаниях современников, в частности директора Департамента полиции и товарища Министра Внутренних дел С. П. Белецкого, который по роду службы был детально осведомлен о случившемся.