– Заткнись! – командирша была так рассержена, что обнажила в ответ клыки, хотя была чистокровным человеком и не имела никаких звериных привычек. – Взять его!
– Подождите, – раздался негромкий уверенный голос. Это был Псих. – Дайте я ему пару слов скажу.
Открывшая было рот командирша закрыла его и нехотя кивнула, сделав шаг в сторону.
– Ты что творишь, Босс? – поинтересовался Псих.
Монах ненадолго смешался, но быстро нашелся с ответом:
– Я отказываюсь жениться и становиться королем.
– Ради чего? – спокойно спросил обезьян.
– Я же сказал, – пожал плечами Четвертый. – Ради моей Святости и нашей миссии.
– А, по-моему, ты делаешь ровно наоборот, – заявил Псих, глядя Четвертому прямо в глаза. – Ты сейчас успешно гробишь и свою Святость, и нашу миссию.
– Это почему же? – набычился монах.
– Да все как всегда, – пожал плечами обезьян. – Ты традиционно ведешь себя как обиженный подросток, руководствующийся не разумом, а эмоциями. Сколько раз мне придется тебе объяснять, что кроме твоих хотелок существуют еще объективные обстоятельства, которые следует принимать во внимание. Но искать выход, это, с точки зрения подростка, для слабаков. Настоящий герой просто кричит: «А я хочу так!», упирается рогом, включает режим упрямого осла и стоит насмерть. Гори все синим пламенем, но я ни на сантиметр ни сдвинусь от своих желаний.
– А если выхода нет? – поинтересовался Четвертый и стиснул зубы от злости.
– Выход есть всегда, – уверенно сказал Псих. – Просто он часто неприглядный. Иногда из запертого дома можно сбежать, нырнув в выгребную яму. Но это, разумеется, не для подростков, больше всего на свете озабоченного белизной своего пальто.
– Врешь! – крикнул побледневший Четвертый. – Я сейчас не о себе думаю, а о нашей миссии, на которой после моей женитьбы можно будет ставить крест.
– Да ты что?! – притворно удивился Псих. – Как же это я не догадался? Почему не понял благородства твоего порыва?
Обезьян состряпал нарочито удивленную морду и приложил палец ко лбу. Картинно постояв так пару секунд, он просиял:
– Я понял, почему я не догадался! Потому что твое идиотское решение встать в третью позицию и заблажить: «Никогда! Никогда Воробьянинов не протягивал руки!» не помогает нашей миссии, а убивает ее.
– Кто такой Воробьянинов? – вдруг спросил Тот, внимательно слушавшийся диалог. Но Псих лишь отмахнулся, и продолжал, обращаясь к Четвертому.