вполне могло пролезть через крышу или окно, но тогда зачем выходить через парадную? Главным образом пугала вероятность, что это существо или животное могло быть там до взрыва и проснулось от сотрясения земли. Версию с накручиванием себя не покидало голову. Пугала еще давящая на разум тишина, но больше этого – шорохи и другие посторонние шумы. Выжил кто-то еще и, определенно, то был человек. Дима вспомнил, что ворота гаража вполне тяжелые, обжитые железом, то есть животное не могло бы их открыть, а погреб почему тогда не проверил? Все больше и больше вопросов, а ответов никаких не найдено, оставались лишь блеклые и мутные догадки. Дима твердо решил, что как проснется, так сразу выберется на поверхность и займется освоением гаража, как бы парадоксально то не выглядело, расчистит завалы и, может, начнет восстанавливать его. Почему выбор не пал на дом? Обычные деревянные избушки слишком большие для обороны в одиночку (он не отбрасывал мысли о чужаке) и отапливать гораздо труднее и затратнее. Почему не квартира? Потому что нет подвала или погреба, да и многоэтажка в деревне всего одна – стандартная советская хрущевка. Из старой футболки удалось смастерить какое-никакое подобие маски, не то чтобы прямо спасало от радиации, но хоть пылью меньше дышать будет.
День третий…
Крышка погреба поддалась, на удивление, без особых усилий. Дима ожидал увидеть, что угодно, когда выглянет из своего уже родного укрытия – норки перепуганного мыша, но не это: гараж оставался прежним, только ворота настежь распахнуты и окно вылетело, разбрызгав по всему полу осколки битого стекла, отблескивающие в неестественно тусклых лучах солнца, которого он еще не успел увидеть. В руках Дима сжимал тот самый нож. Гараж был пуст – он облегчено выдохнул, вытащил себя из квадратного отверстия и бесшумно закрыл погреб. Еще раз медленно и предельно внимательно осмотревшись и убедившись, что незваных гостей, спрятавшихся в уголках, нет, подошел к распахнутым дверям и сразу же обомлел: вдали, над городом завис огромный ядерный гриб, черный пепел плавно оседал, но не развеивался, потому что стояло полное безветрие и просто мертвенная тишина, только биение собственного сердца напоминало миру, что он все еще жив. Белого солнца невозможно разглядеть, сквозь сплошные облака пыли. Бледное свечение едва пробивалось, слабо озаряя землю. Серый пепел сугробами укрывал крыши скосившихся домов и обгоревшие деревья. Снег, пепел и весенняя грязь смешались в единую и опасную массу, смердящую радиацией и смертью.