Между камнями мостовой росла трава, кусты и деревья проросли и оплели руины своими ветвями, а пауки оплетали каждый угол и щель, которую можно было заметить. Везде серебрилась их паутина. Мужчина шел все дальше по широкой улице, заросшей бурьяном, мимо разбитых хрустальных колонн, сверкающих на солнце ледяными глыбами к собору, шпиль которого возвышался над городом.
Некогда этот город был очень богат, о нем слагали легенды. Многие путешественники искали его, желая добраться до богатств, но только некоторым удавалось пройти по улицам, и никто из них больше не возвращался в город. Путешественник снова обернулся, делая несколько шагов спиной вперед и осматривая улицы и здания. Улица была пуста. Неподалеку журчала вода. Пройдя пару домов, мужчина вышел на площадь, к фонтану. Часть его была разрушена сильным ударом, но вода все еще била слабой струей, заливая площадь и скатываясь по ступеням лестницы. Сев на уцелевший бортик, он заглянул внутрь фонтана. В воде мелькнуло его расплывчатое отражение: на запыленном и оттого темном лице ясно выделялись голубые глаза и волевая челюсть, золотые волосы редкими слипшимися прядями падали на лоб.
Мужчина поднял со дна фонтана горсть жемчуга и поднес к глазам, рассматривая. Крупные, разноцветные – белые, желтые, голубые, зеленые, розовые, даже красновато-коричневые и черные жемчужины блестели в его руке. Он спрятал жемчужины в карман и сполоснул лицо холодной водой, утолил мучившую его жажду, жадно глотая воду. Немного отдохнув, мужчина пошел в другую часть площади, ко множеству беседок и статуй. Некоторые из них сохранились от разрушения: изящные белые, украшенные хрусталем фигуры, стояли на постаментах, приглашая внутрь беседок. Но дальше не было ничего: край площади обрывался, там была только пропасть, брусчатка осыпалась стоило ему приблизиться. Он отошел на безопасное расстояние, осматривая беседки издалека и когда увидел безопасный путь, рискнул подойти к одной из них, осторожно ступая по брусчатке, выбирая дорогу без трещин в земле. Он осторожно вошел в одну из беседок. Здесь пол был тверд и прочен, а полукруглую скамью из мрамора покрывала пыль и паутина. Она же простиралась выше, на тонкую резную стену между колоннами, поддерживающими полукруглый свод и закрывала часть пробоины в резьбе. Свет падал в проход, аккуратно ложился в эту дыру и рисовал кривое солнечное пятно на полу. Мужчина присел на скамью, выглядывая наружу: гигантский провал простирался на много миль вперед и вглубь, из беседки он не видел ни дна, ни конца. Мужчина вглядывался в темноту, слушал шум воды в фонтане, пока не увидел его: огромное, состоящее из двадцати сегментов, покрытое серыми отражающими чешуйками тело